Земля обетованная

За время работы в порту они отвыкали от этого запаха нечистот, и первое время их мутило от него, но потом вновь привыкали. Жили они здесь не потому, что им нравился этот запах, а потому, что это была единственная полоска земли, где их никто не трогал и не гнал. Всё остальное кому-то принадлежало, и надо было иметь деньги, чтобы иметь право расположиться на этой земле. Но и здесь была своя градация. Ближе к каналу жили те, кто мог построить себе дом лишь из картонных коробок, дальше обустраивались те, у кого хватало средств на фанеру, и уже ближе к морю жили те, у кого лачуги были из нескольких отсеков, и внутри имелось хоть какое-то имущество.

К весне наступал период, когда черепаха шла на яйцекладку. Рано утром эти морские гиганты выползали на берег и рыли в песке ямы, в которые откладывали яйца. В одном гнезде можно было найти до десяти-пятнадцати яиц. Они напоминали шарики от пинг-понга. Раньше сборщиков яиц никто не трогал, но в последнее время их начали периодически гонять. Ещё им вредили бродячие собаки, которые вынюхивали яйца в песке и пожирали их до того, как они выходили на промысел. В этот короткий период они хорошо питались, ели собранные яйца, а иногда удавалось убить черепаху и сварить хороший бульон и суп. Но черепаха, животное осторожное и чуткое. При приближении людей или собак сразу уходит в море.

Яйца они не только ели, но и продавали. Ещё Мушарраф знал, где находится городской аквариум. Там покупали разных рыб, которых показывали и продавали туристам. Но принимали не всё подряд, а лишь редких и красивых рыбёшек. Если удавалось поймать таких рыб и донести до аквариума живми, то можно было хорошо продать.

Он был уже большой парень и научился хитрить. У него под циновкой была спрятана банка, в которую он складывал деньги. Выкраивая десять, двадцать пайсов, он клал их в банку. Потом менял на рупии и снова складывал. Он тоже хотел чему-то научиться, но не знал чему именно. Больше всего ему хотелось сидеть в своей лавке и продавать товары, но только не рыбу. Ткани или часы, ну на крайний случай благовония и пряности. И он копил, в наивности полагая, что накопит денег на лавку. Был у них в лагере один странный тип. Говорят, раньше тот был большой человек, но грешил, пил вино, и Аллах его покарал, сделав нищим. Он и сейчас пил, но редко, потому что не на что. Этот мужчина умел считать и писать. Многие водили к нему детей, чтобы он научил их этому. Все здесь жили мечтой о лавке, или о лодке, или о рикше, но для этого надо было уметь читать и писать. Этим и жил странный человек. Он, может быть, и жил бы лучше, но пил. Мушарраф сам ходил к нему, а потому быстро постигал науки. Он уже мог читать всякие вывески и подбирал на улицах газеты, чтобы их читать. Правда, он плохо понимал смысл прочитанного, но, главное, мог читать.

Однажды они с отцом околачивались в порту, в поисках работы. Получилось так, что взяли отца, а он остался не у дел. Там он познакомился с парнем, который тоже был без работы. Парень жил в северной части города, вернее, жил в пещерах с северной стороны от города. Там, в скалистой местности, тоже особо не трогали бедняков, потому что земля эта ни к чему не была пригодна. Подрабатывал он случайными заработками на базаре, да резал камыш для циновок. Но одно дело он знал, которое по его словам, могло их обогатить. Только дело это опасное, и много людей погибли, но он знал много таких, которым удалось разбогатеть и выйти в люди.

Когда наступит весна, по рекам пойдёт угорь на нерест. За одного угря дают от ста до двухсот рупий. Если всё будет удачно, то за день можно поймать штук пять, шесть. За сезон сто пятьдесят. Это пятнадцать тысяч! Целое состояние! У Мушаррафа от этих мыслей зачесалась спина.

Но, если поймает полиция, то тюрьмы не миновать. Кроме того, угрей могут отнять другие люди, которые контролируют этот бизнес. Могут и убить, никто и искать не станет. В общем надо было думать.

Мушарраф продолжал ходить в порт, пытаясь пристроиться на работу, но удавалось заработать по мелочи, да иногда с корабля что-нибудь перепадало. Это лишь укрепляло его желание рискнуть. И, чем меньше шансов было заработать, тем больше чаша весов склонялась в пользу рискованного предложения. Сезон подходил к концу, а заработка так и не было. Отец тоже не долго продержался на работе, так что домой они, скорее всего, вернутся с пустыми руками. Мушарраф ходил угрюмый, не зная, как сказать отцу о своём решении, да и само решение ещё окончательно не принял. Было страшно бросить привычную жизнь, даже если это было нищенское существование, и даже если это не надолго. А вдруг сезон рыбалки будет удачным, и они наловят много рыбы? А вдруг его поймают или убьют? Юноша окончательно потерял покой и стал худеть. Это заметил отец. Он стал расспрашивать его, но Мушарраф хранил свои мысли в тайне. Наконец, пришло время возвращаться домой, и надо было дать ответ своему новому приятелю.