Земля обетованная

На следующий день один из величественных белых «ларраков», что стояли в гараже патрона, вез Клер в Лимузен. Она долго колебалась, не взять ли ей с собой Сибиллу, которая жаждала увидеть, какой эффект произведет на тетушку Анриетту эта потрясающая новость. Но, поразмыслив, Клер решила побыть наедине с матерью, и Сибилле пришлось отказаться от поездки. Клер была поражена тем неожиданным, неосознанным почтением, с которым вдруг стали относиться к ней ее кузина и Ларивьер. За несколько минут до отъезда этот последний вручил Клер бумажник и письмо.

– Секретарша патрона попросила меня передать вам это, – сказал он.

Клер развернула листок бумаги и прочитала:

1. Вы найдете в этом бумажнике десять тысяч франков на сарразакских бедняков; было бы уместно, чтобы этот дар сопровождался объявлением о Вашей помолвке; деньги Вы разделите по своему усмотрению между мэром и кюре.

2. Госпоже Форжо послана телеграмма с сообщением приблизительного времени Вашего прибытия.

3. Прошу Вас во время пребывания в Сарразаке собрать и привезти с собой документы, как то: свидетельство о крещении, свидетельство о рождении и домицилий[62]. Эти документы необходимы для публикации объявлений о свадьбе.

4. Желательно, чтобы Ваша матушка как можно скорее приехала в Париж. Г-н Ларивьер предоставит в ее распоряжение квартиру, где Вы будете проживать вместе с ней.

5. Если графиня де Форжо соблаговолит указать адрес своего нотариуса, нотариус г-на Ларрака незамедлительно свяжется с ним.

Клер залилась краской и сказала:

– Нотариус?.. Но, насколько мне известно, у меня нет приданого.

– Речь идет не об этом. Напротив, патрон намерен положить на ваше имя, по брачному контракту, некоторую сумму…

– Прошу вас, не надо! – гневно вскричала Клер. – Я не желаю слышать ни о каких деньгах!

«Весьма благородно, – подумал Ларивьер, – но она все же примет три-четыре миллиона, упавших на нее с неба. Или же ее матушка примет их вместо нее». Но вслух он сказал:

– Как я вас понимаю!

В автомобиле Клер нашла огромную корзину белых цветов. Шофер Эжен уже знал о случившемся и приветствовал свою будущую хозяйку почтительно, с легким оттенком фамильярности. Во время долгой поездки Клер размышляла о своей странной судьбе. «Счастлива ли я? – спрашивала она себя. – Да, взбудоражена и счастлива». Но счастлива чем? Этой новой силой, этим триумфом. Сюрпризом, который она везет матери и мисс Бринкер. А влюблена ли? Нет, совсем не влюблена. На самом деле ей вовсе не хотелось остаться наедине с Ларраком. Она была довольна, хотя и чуточку уязвлена тем, что он не появился в момент ее отъезда. И согласилась бы без особых сожалений никогда больше не видеть его. «Я победила, – подумала она. – Но я не побеждена. Может, оно и к лучшему?» Она с нетерпением ждала минуты, когда проедет по скрипучему гравию широкой аллеи Сарразака, мимо соснового леска и квакающих лягушек и увидит крыльцо замка, а на нем мисс Бринкер, взволнованную и холодную.

Все произошло именно так, как она и предвидела. На крыльце стояли мисс Бринкер и Леонтина.

– Well, my dear? – спросила англичанка. – What's happening? You quarreled with Sybil? Of course! I always knew it would end that way.[63]

– Нет, мисс Бринкер, все совсем не так. А где мама?.. Здравствуй, Леонтина! Помоги Эжену отнести мои вещи в дом.

Мадам Форжо, грузная, с распухшими ногами, спускалась по лестнице. Клер бросилась обнимать ее.

– Осторожнее! – сказала мадам Форжо. – У меня болит плечо. В чем дело? Почему ты вернулась?

Она внимательно разглядывала дочь, пораженная ее красотой, но еще и здоровым видом, и вполне сформировавшимся обликом, каким Клер не могла похвастаться, покидая Сарразак. Все три женщины вошли в гостиную, и Клер рассказала о событиях последних месяцев, чуточку погрешив против истины из самых благих побуждений. В этой подправленной специально для Сарразака версии Роланда Верье вообще не фигурировала, как будто ее и на свете не было.

– It was love at first sight?[64] – вопросила мисс Бринкер.