Земля обетованная

Прищурившись и словно чего-то ожидая, Морган уставился на Билла через стол с чашками, испускающими аромат.

— Откуда тебе это известно, Билл? — не дождавшись продолжения, осторожно спросил он.

— Разве ты сам не видишь? — ошарашенно посмотрев на него, сказал Билл. — Подумай, Пит!

Морган подумал. Внешний вид существа уже исчез из травмированной памяти. Он сумел только вспомнить, что оно стояло и смотрело на них, но не глазами, даже и не лицом, насколько он помнил. Он покачал головой.

— Разве ты не узнал... кое-что? Оно не казалось тебе немного знакомым? Как и я... ему. Совсем чуть-чуть. Я это заметил. Ты что, не понимаешь, Пит? Оно было почти... на какую-то едва заметную долю... моей бабушкой.

И только теперь до Моргана дошло, что это правда. Эта невероятная схожесть, действительно, существовала, отдаленная и скрытая, родство, связывающее многократно стираемую линию, идущую через измерения. Он открыл рот, чтобы заговорить, но вышли совсем не те слова.

— Этого просто не было, — решительно заявил он.

Билл издал нечто, похожее на дрожащий, истерический смех.

— Нет, было. Это происходило, по крайней мере, дважды. Один раз со мной и один раз с... Пит, я теперь знаю, что скрывается за шифром!

Морган поморгал, испугавшись внезапного энтузиазма в голосе Билла.

— За каким шифром?

— Фауста. Ты не помнишь? Конечно, это он! Но они не могли сказать правду, или даже намекнуть на нее. Нужно было пройти через все самому. Они были правы, Пит. Фауст, Руфус — это случилось с ними обоими. Они... ушли. Изменились. Они не... уже не были... людьми. Вот что значит шифр, Пит.

— Я не понимаю.

— Вот что значит «душа». — Билл опять засмеялся истерическим смехом. — Когда ты не человек, ты теряешь свою душу. Вот что они имели в виду. Это одновременно было и не было кодовым словом. Нельзя придумать шифра сложнее, чем выдать за него истину. Как они могли скрыть его лучше, чем сказать правду? Душа значит душа.

Морган, слушая возрастающую истерику в смехе Билла, резко вытянул руки, чтобы остановить ее прежде, чем она вырвется на поверхность, и в одно убегающее мгновение он снова увидел невероятное лицо, смотрящее на них из дверного прохода иного мира. Увидел ненадолго, неописуемо и безошибочно, в раскатах смеха Билла.

Затем он схватил Билла за плечи, встряхнул его, и смех пропал, как и схожесть с существом из другого мира.

ЗЕМЛЯ ОБЕТОВАННАЯ {5}

Люди убирались с пути Фентона, пока он с сердитым видом шел по дворцу, направляясь к огромным стальным дверям, открывать которые умели только пять человек во всем Блоке. Фентон был одним из них. Бледный шрам молниевидным зигзагом рассекал его темную щеку, перекосив его лицо , когда он прокричал приказ по внутренней связи.

— Прошу прощения, он сейчас занят, — извиняясь, пробормотал из динамика голос. — Если вы...

Фентон с яростью стукнул кулаком по металлу рядом с интеркомом. Металлический звон разнесся, как гром, по залу, где придворные, дипломаты и политики ожидали возможности попасть на прием к Защитнику Ганимеда.

— Откройте двери!

Снова пауза. Затем голос снова что-то пробормотал, и огромные стальные двери разъехались на полметра. Фентон протиснулся в проем, услышал, как они захлопнулись, отрезав его от наполнявшего зал, раздраженного перешептывания.

Он пересек вестибюль и оказался в высоком помещении в форме колодца, с колоннами и куполом, через который было видно звездное небо (Вообще-то на Ганимеде сейчас был день, а небо закрывал толстый покров вечных облаков, но если человек был достаточно богатым, он мог устроить так, чтобы свет звезд был виден из дворца).

В центре помещения, под высоким куполом, находилась водная кровать Защитника, где важно колыхалось его двухсоткилограммовое тело. Словно чудовищный человек плавал на дне колодца и глядел на звезды.

Защитник повернул голову. По его рыхлым щекам прошли огромные волны плоти, когда он широко улыбнулся вошедшему.

— Терпение, Бен, терпение, — сказал он низким басом. — Ты унаследуешь Ганимед в свое время... когда он станет обитаем. Будь терпелив, даже...

Сердитый взгляд Фентона упал на человека, сидящего на приподнятом кресле рядом с водной постелью.

— Убирайся, — сказал он.

Улыбнувшись, тот встал. Он немного сутулился, что сидя, что стоя, словно для его костлявой фигуры даже скудный вес того мяса, что еще оставался на костяке, был обременительным. Или, может, все дело было в ответственности, грузом лежащей на его плечах. У него было худое лицо, а глаза, как и волосы, были очень светлыми.

— Подожди, — сказало чудовище в бассейне. — Брин еще не закончил со мной, Бен. Садись. Терпение, сынок, терпение!

Правая рука Фентона дернулась, указывая на выход. Он одарил Брина холодным взглядом.

— Убирайся, — повторил он.

— Я не дурак, — отворачиваясь от водной постели, заметил Брин. — Прощу прощения, Защитник, и так далее. Но я не хочу стоять между вами. Бен, кажется, чем-то расстроен. Позовите меня, когда станет безопасно.

Он ушел, с трудом волоча ноги, и исчез за колоннами. Звуки его шагов стихли.