Земля обетованная

Это был хитрый трюк. Морган рассчитал так, чтобы оттолкнуться коленом от передней ноги вожака, когда тот ринется вперед. Руки Моргана схватили кудрявую гриву, и он отчаянно потянулся вверх в тот же миг, когда передняя нога быка вылетела, как поршень, и мощные мышцы подбросили Моргана так, что он дотянулся до огромной черной колонны — шеи вожака.

Морган был готов и ждал этого момента. Он перекинул ногу через гладкую холку и прижался к шее, идеально точно выбросив обе руки вперед, чтобы ухватиться за толстые основания усиков, торчащих, как рога, из выпуклостей над глазами животного.

Морган ощутил левой рукой холодный, гладкий пучок усиков, и стиснул его в кулаке. Правая рука нащупала... соскользнула...

Промахнулась.

Промахнулась!

Этого не могло произойти. Раньше он никогда не мазал. Он был точен, как звезды в своем вращении. Его тело было механизмом таким же верным, как солнце, восходящее над планетой Локи. Джейми Морган собирался жить вечно. Неужели возраст мог ослабить его? Такого никогда не должно было случиться...

Но он промазал мимо правого выступа. Инерция беспомощно протащила его вперед, и неизбежное движение головы быка сбросило с гигантской шеи. Морган ощутил, как толстая, твердая колонна шеи животного скользит под ним. Почувствовал тошнотворную вибрацию тысяч копыт, сотрясающих землю. Летя по касательной вниз, он успел увидеть размытую траву, проносящую под ним с бешеной скоростью. Он вспомнил, как выглядит человек после того, как по нему промчится стадо Харвестеров.

Когда он сорвался, точно осенний лист, его разум закрылся от всего, кроме одного, во что он вцепился изо всех сил — в свое имя.

Джейми Морган, бешено закричал его разум, затягиваясь вокруг осознания этой личности, которая, казалось, находилась так близко к забвению. Земля содрогалась от ритмичного грохота, голова вожака Харвестеров моталась из стороны в сторону, а мох внизу размывался под взглядом напряженных глаз Моргана.

К этому примешалась память о Шемл’ли-хане. Он постарел. Один раз он оказался слишком медлительным, и самец бизона догнал его. Интересно, за секунду до смерти, Шемл’ли-хан видел и чувствовал тоже самое? Морган раньше никогда не допускал оплошностей... будет ли у него шанс сделать это еще раз в своей жизни?

О, да, будет.

Потом, пытаясь вспомнить, как именно ему это удалось, какое невероятное движение вернуло его на шею быку, Морган не знал, что сказать. В одно мгновение он находился практически в свободном полете, мчась к трясущейся земле. А в следующее его колени опять сжали мощную мускульную колонну, а руки вцепились в знакомые основания усиков, держа и делая нечувствительными рецепторы быка.

Больше никто не смог бы спастись, подумал он, а его голова кружилась от страха и ликования. Никто, кроме меня. Но молва все равно пойдет. Я все же ошибся. Промазал. Я постарел, как Шемл ’ли-хан, ...

Морган оглянулся. Стадо Харвестеров позади выбежало на яркий звездный свет единым черным грохочущим водопадом уничтожения. Это были величественные ангелы разрушения, войско небес, мчащееся на Энцибель Ки. Сжав ладони еще сильнее, Морган стал тянуть вожака вправо по широкой дуге, концом которой станут поля рядом с поселением. Вожак подчинился...

Внезапно Морган заметил, что хохочет во все горло. Из-за встречного ветра и необъяснимой радости из глаз потекли слезы. Он не знал, почему смеется. Только понял, что глубокий, древний страх внутри него пропал, затих, как биение сердца в горле. Старый? Еще нет — еще нет! Где-нибудь, когда-нибудь — но не сейчас!

Прижимаясь к огромной, пульсирующей шее, держа руки на основаниях усиков и надежно обхватив коленями холку Харвестера, Морган вел стадо. Восторг кипел внутри него, как крепкий алкоголь, дико отравляя разум. Мощь зверя, на котором он сидел, наполнила силой и его самого, а ритмичный грохот несущегося стада заставил его сердце биться в таком же грозном ритме. Он обратил против спящих поселенцев саму планету Локи, планету, разгневавшуюся, чтобы стряхнуть с себя захватчиков.

По лицу хлестали листья. Поток холодного ветра заставлял слезиться глаза. Жаркий, едкий запах бегущего быка ударил в нос. Затем листья внезапно поредели, а грохот бегущих зверей изменился, когда лес остался позади, и перед ними раскинулась равнина. Морган напряг правую руку, лежащую на основании усиков быка. Чувствительность рецепторов Харвестера притупилась еще сильнее, и он повернул налево, в сторону холмов с виноградниками, фруктовыми садами и большими распаханными полями над городом. За ним свернуло и стадо, земля заревела и задрожала под стучащими копытами сотен быков.

Звезды, казалось, тоже затряслись. В черном небе содрогались безымянные созвездия, новые, искаженные изображения, видимые с дальнего края Галактики, которые будут оставаться без имени, пока такие люди, как Морган, не прибудут туда под покровом ночи и не дадут им знакомые названия. Он увидел созвездие Ракеты, вытянутым овалом раскинувшееся над городом и Созвездие Бизона, мчащегося к горизонту. Все звезды освещали Парадиз-стрит.