Земля оборотней

– Пошлют гонца, – мрачно сказала Асгерд. – Скорее всего, уже послали.

– Ну, тогда у нас полно времени!

– Ты забываешь, что они летят, а не идут. Йо, далеко ли отсюда до Луотолы?

– В Луотолу нам идти незачем, – проговорил Йокахайнен. – Пухури же сказал – это место смерти. Болтают, Лоухи нечаянно сгубила его своим колдовством. Даже туны боятся там появляться. И уж: конечно, сампо там нет.

– А где оно, по-твоему? – спросил Аке.

– Там же, где и сама Лоухи, – на летнем гнездовье, в Туонеле. Наверняка она с ним не расстается ни днем ни ночью. А соваться прямо туда – чистое самоубийство. – Йокахайнен вздохнул, – Честно сказать, я не знаю, что делать. Асгерд говорит – убегать… Но ведь туны легко найдут нас с воздуха. Они видят в темноте, и это их земля, а мы даже не знаем дороги…

Ильмо посмотрел в высокое бледное небо, словно надеясь прочитать там ответ. Но небо молчало.

– Мы не должны прятаться, – само слетело с его губ. – И сражаться не должны.

– Тогда Лоухи вас убьет, – сказала Асгерд. – Парням просто оторвет головы или размозжит о скалы. А тебя, Ильмо, она будет убивать до-о-олго…

Ильмо покачал головой. Он чувствовал, что настает момент выбора пути. Снова нащупывать дорогу в темноте… Прислушиваться к неслышному голосу богов, искать их невидимые знаки на земле и в небе… Снова выбирать из множества решений самое нелепое и невероятное, которое в итоге и окажется правильным… Разве не для этого Вяйно именно его, потомка богини, отправил в поход? Но если он найдет такое решение и предложит его – послушает ли отряд?

– И я за то, чтобы уйти, – заявил Аке. – До смерти надоела эта гигантская мусорная куча! Мне тут нечем дышать от вони гниющих объедков.

Йокахайнен внимательно посмотрел на Ильмо.

– В общем, ты прав. Задерживаться тут нет никакого смысла. Но куда мы пойдем дальше? Ах, если бы у нас в самом деле были крылья…

Ильмо вдруг встрепенулся. Он кое-что придумал.

– Может, попросить тунов, чтобы они нас куда-нибудь отнесли, а? Хоть бы на половину пути? Туны, несущие добычу, – что может выглядеть более естественно? Так мы привлечем гораздо меньше внимания, чем если поползем понизу…

Асгерд захихикала:

– А что, забавно!

– Ну-у, – протянул саами. – По воздуху… Может, и получится. Надо поговорить со старейшинами…

– Вот и поговори, раз они все равно тебя принимают за родственника, – сказал Ильмо, поднимаясь и стряхивая с коленей крошки. – А мы пока будем собираться.

Аке продолжал сидеть с кислым видом.

– Они что, нас потащат над горами? Интересно, как?

– В когтях, – отрезал Ильмо.

– Словно мышей?

– Вот именно. Больших таких мышей… Кстати, а где Ахти?

Все переглянулись. В самом деле, Ахти у гнезда давно уже не было.

– Вроде бы я видел, как он спускался к озеру, – неуверенно сказал Аке. – А потом лез вон на тот утес. И меч с собой зачем-то потащил…

Его слова вдруг встревожили Ильмо.

– А какой он был? Расстроенный? Сердитый?

Аке хохотнул, подмигнул Асгерд:

– Ахти теперь постоянно мрачный, как туча. Жизнь у него такая настала, безрадостная.

Асгерд не удостоила варга ответом. Надменно выпятила нижнюю губу, глядя в другую сторону.

– Так, – сказал Ильмо, с тревогой поглядывая на утес. – Вы тут пока собирайте вещи, Йо пусть обрабатывает старейшин, а я пойду поищу Ахти. Что-то мне не нравится эта отлучка…

Ахти в самом деле нашелся на утесе. Сидел на самом верху один-одинешенек и смотрел вдаль. Ильмо подумал, что воин очень переменился после той сказки Асгерд. Из глаз пропало веселье, уголки рта опустились, на щеках залегли горькие складки. На коленях у Ахти лежал Плачущий Меч.

– Эй! Ахти! – крикнул Ильмо, взбираясь по крутому боку утеса.

– Чего разорался? – раздался сверху мрачный голос.

– Да так… Просто рад тебя видеть, – Ильмо взобрался на самый верх, сел рядом с другом и с вымученным смехом сказал – Я уж испугался, что ты в озеро кинешься или еще что…

Ахти не улыбнулся в ответ. Отвернулся и сказал ожесточенно:

– А хоть бы и кинулся! Никому с того не убудет. Какая от меня польза миру? Зачем я живу? Шатался по миру, как водоросль, – куда ветер понесет, туда и плывет. Ни славы, ни чести, ни богатства, ни семьи не нажил…

– Ну, наслушался баек Асгерд. Эк тебя проняло!

Услышав имя девушки, Ахти вздрогнул.

– Хватит об Асгерд! Всё, я о ней больше не думаю.

– Вот и правильно. Зачем мучиться, все равно она на тебя даже не глядит…

Ахти злобно скрипнул зубами, опровергая собственные слова, опустил взгляд и рявкнул:

– Тут, пожалуй, станешь героем с этаким мечом! Видали такую диковину: меч, который от битвы уклоняется и гнушается вражеской крови! Видно, правы были варги Доннара – он в самом деле был проклят. Когда я хотел отрубить лапу той кикиморе, которая потащила Калли в топь, – думаешь, я замешкался? Как бы не так, этот меч нарочно в ножнах застрял! А Хиттавайнен? Мне же не удалось ни разу его задеть – и не потому, что я такой плохой боец. Меч нарочно соскальзывал по его шерсти, сам поворачивался плоской стороной! Разве может такое быть, что я его даже ни разу не оцарапал? Про подземелья вообще молчу. Небось думали, что я тайком упился «морозной настойкой»!