Земля Обручева, или Невероятные приключения Димы Ручейкова

Герасим неспешно поднялся, порылся в темноте, точно медведь, в накрытых брезентом сума́х и подал Димке два куска толстого серого сукна. Вдобавок к этому «новый участник экспедиции» получил отрез холстины в качестве полотенца, коричневый и твердый как камень кусок мыла и, что его особенно обрадовало, нож в деревянных ножнах.

– В тайге без ножа не годится, – пробасил Герасим.

– Без ножа не добудешь и ежа, – тотчас же сострил Николка.

Нож был небольшой, но удивительно острый, с костяной ручкой (из рога оленя, как пояснил Герасим). К ножнам была прикреплена кожаная петля, так что их можно было повесить на ремень, что Димка охотно и сделал.

Нож, конечно, серьезное оружие, но винтовка все-таки посерьезнее. С дозволения владельцев Димка рассмотрел одну из них, тяжелую и отполированную до блеска. Казаки называли свои винтовки трехлинейками.

Перед тем как укладываться спать, двое казаков нагребли в жестяную банку раскаленных углей из костра, сверху покрыли мхом и, когда мох задымил, принялись окуривать изнутри все три палатки по очереди. Вместе с дымом из палаток выносились и набившиеся туда комары.

– Еще мой учитель Иван Васильевич Мушкетов[19], – сказал Димке Обручев, – на первой моей студенческой практике говорил: «Нужно заботиться о спокойном ночном отдыхе. Только хорошо отдохнув, человек и работает хорошо на следующий день».

В палатке рабочих, куда поместили Димку, сладковато пахло свежими лиственничными ветками, которые толстым слоем покрывали пол, и кошмой, настеленной поверх веток. Пахло и горьковатым дымом, оставшимся от дымокура, а еще – сапогами, что выстроились в ряд у входа. Полотнища входа запахивались, точно пальто, и завязывались шнуром, чтобы кусачие насекомые не проникали внутрь и не нарушали «спокойного ночного отдыха». Вдобавок в разрез входа был вшит кусок сетчатой ткани, в котором Димка в первый раз запутался и чуть его не оборвал.

Пятеро бородатых мужиков (среди них и Герасим), Димкиных соседей, раздевшись до подштанников, улеглись в ряд, укрылись солдатскими одеялами и, задув свечку, тотчас же молодецки захрапели.

Несмотря на ужасную усталость, Димка заснул не сразу. Слишком много впечатлений выпало на его долю в этот невероятный день. Настолько невероятный, что разобраться в событиях этого дня не смогли бы, пожалуй, и мудрейшие головы, не говоря уже о Димкиной голове, все-таки не самой мудрой.

Он лежал, ощущая приятную мягкость и тепло. Невольно вспомнилось, как мешали ему спать острые камни и холод в капроновой палаточке в отряде Шмырёва. Выходит, полевая жизнь не обязательно должна сопровождаться неудобствами и мучениями, подумалось ему, когда он уже задремывал.

Глава 15. Кузница бога Вулкана

Чуть забрезжил рассвет – весь отряд уже был на ногах. Кони паслись, костер пылал, в котле булькала пшенная каша. Неприветливый кашевар стоял у котла на страже и не подпускал Николку, который норовил снять пробу. Выйдя в конце концов из себя, Кузьмич швырнул в приставалу горящей головешкой. Та ударилась о ствол лиственницы, рассыпав сноп искр. Это вызвало общий хохот.

Умывшись в ручье, Димка осмотрелся по сторонам, ища Владимира Афанасьевича. Наконец углядел его, спускавшегося с ближайшего склона с молотком и кусками камней в руке.

– Вот! – подойдя, показал он камни Димке. – Вот вам, дорогой Дмитрий, типичная туфовая брекчия. Обратите внимание на великолепную обломочную текстуру[20]. Экая красота!

Димка внимание обратил, но никакой такой уж красоты не заметил (камень как камень).

– Что это такое – туфовая брекчия? – спросил он скорее из вежливости.

– Если коротко, то это вулканическая порода, получаемая при извержении вулкана. Поэтому говорят еще иначе: изверженная порода. На что указывает нам наличие здесь изверженных пород?

– На что? – повторил Димка.

– На то, что много миллионов лет назад тут изливались потоки лавы, грохотали взрывы, выбрасывались из кратеров тысячи пудов пепла.

– И где он сейчас, этот пепел? – поинтересовался Димка осторожно, опасаясь, не глупый ли вопрос он задает.

– А вот он! – обрадованно, как будто и для него это было приятное открытие, воскликнул Обручев и протянул Димке кусок того же камня. – Пепел обратился в туф! Сначала это была рыхлая масса, засыпавшая склоны и подножия вулкана, но постепенно она слеживалась, уплотнялась, особенно если ее покрывали сверху новые порции пепла или лавы. И получилась твердая порода, которую геологи и называют вулканическим туфом. Вместе с частицами пепла вулкан часто выбрасывает обломки отвердевшей лавы, щебень. И тогда получается туфовая брекчия[21].

– А лава? – спросил Димка уже смелее. – Она сохранилась?

– Лаву еще увидите, вернее, увидите то, во что она превратилась, затвердев. А превращается она в разные вулканические породы в зависимости от ее состава.

– Хотел бы я увидеть действующий вулкан! – мечтательно вздохнул мальчишка. – А то я видел их только по теле… – Димка прикусил язык.