Земля Ольховского. Возвращение. Книга третья

Наших мужиков мы кормили по одному — на управление «Дредноутом» нужно было не меньше пяти человек, — продолжая жарить пирожки (и одновременно лепить заготовки) сразу на четырёх сковородках. По этой причине ужин затянулся до пары часов, и, когда мы управились и сели за стол втроём, чтобы перекусить самим, в «кубрик» стали по очереди заглядывать другие участники нашей экспедиции, успевшие проголодаться, чтобы перехватить между делом ещё несколько пирожков. Движение мы продолжали часа три после ужина, успев сделать таким способом за десять часов более двадцати километров, пока на левом берегу не обнаружилась очень удобная поляна с низкой травой, на удивление полого спускавшаяся к воде. Здесь я распорядился остановиться и пришвартовать плот к одному из низких корявых деревьев расположенных метрах в тридцати (сразу за поляной) от воды. Сон на этот раз прошёл для меня не так спокойно: в густой чаще прибрежного кустарника и в леске из мелких деревьев за ним постоянно слышался треск, шорохи, вой и очень неприятный злобный рык. Наши собаки часто вскакивали, рычали, а несколько раз вовсе переходили на свирепый лай, отчего я, не слишком полагаясь на уставших за тяжёлый день дежурных, немедленно поднимался с лежанки и хватался за ружьё.

Всё, впрочем, обошлось — открытых нападений на лагерь за время отдыха так и не произошло. Поднявшись раньше, чем бы следовало для полноценного отдыха, я закончил малую тренировку ещё до того, как мои подчинённые начали просыпаться. Искупавшись в теперь уже ледяной воде реки, я привёл себя в порядок и прошёл в «кубрик» — особенно разлеживаться сегодня людям было некогда. Поставив чай, я объявил общий «подъём» — благо готовить было ничего не нужно, потому что пирожков оставалось больше ведра.

— Двинемся дальше, Николай Александрович? — бодро поинтересовался мой заместитель, потянувшись за пирожком.

— Нет, Иван Ильич! — отозвался я, наливая себе в кружку кофе (мужики предпочитали пить чай). — Теперь только на лодках! Осталось что-то около сотни километров — управимся в два рейса за пару дней.

— Жалко как-то плот бросать! — заметил доктор, прихлёбывая горячий чай. — Столько времени здесь жили…

— Вытащим на берег и плотно закроем все двери и окна, — усмехнулся я. — Как знать — может быть, ещё предстоит когда-нибудь воспользоваться им!

— Шутите, Николай Александрович! — покачал головой врач, выбирая себе пирожок помельче — ещё не «промялся» после ужина. — Разве что последователи у нас с вами будут!

Минут через двадцать, под охраной двух собак (Адмирала я оставил сторожить у двери «каюты» Наташи, которая ещё не поднималась) и моим присмотром, мужики принялись рубить в ближайшем редком лесочке (густыми здесь были лишь заросли невысокого кустарника) чахлые деревья высотой лишь в пять-шесть метров. По-хорошему, чтобы вытащить на сушу плот, нам требовались брёвна сантиметров в двадцать — двадцать пять диаметром, а здесь они почти все были вдвое тоньше… Нарубив десятка четыре сравнительно прямых стволов (ошкуривать их для экономии времени не стали), мы уложили часть из них попарно, наподобие рельсов, в две полосы через всю поляну — от воды до ближайшего кустарника. Поперёк бросили ещё десятка полтора стволов, которые должны были служить катками под брёвнами плота и стали заводить лебёдки. Между делом я поднялся на платформу и, постучав в двери «каюты» своей помощницы, предупредил её о предстоящей операции, чтобы ненароком не напугать девчонку. Дело оказалось совсем несложным: усилий от трёх лебёдок (работающих, конечно, слегка в разнобой) вполне хватило, чтобы за четверть часа вытянуть «Дредноут» из воды и протащить его через поляну прямо к кустарникам, где мы после всего тщательно закрепили его, вкопав в землю с десяток брёвнышек и поставив под платформу дополнительные упоры.

— Какие дальнейшие будут распоряжения, Николай Александрович? — поглаживая бороду, начал мой заместитель и не договорил, удивлённо глянув на что-то за моей спиной.

Обернувшись, я увидел, как выше по течению реки (метрах в пятидесяти от нас) стадо мамонтов, численностью десятка в полтора голов, осторожно, друг за другом, вброд переходит неширокое русло. Собаки восприняли волосатых гигантов совершенно спокойно: лишь проводили скучающими взглядами — в этом мире они нагляделись на куда более страшных зверюг. Я распорядился готовить надувные лодки (из четырёх накачана была лишь одна), а Володе поручил «расконсервировать» три подвесных двухсильных моторчика, а как освободиться — провести обслуживание «Вихря — 30», висевшего на транце «Прогресса-4».