Земля Ольховского. Возвращение. Книга третья

— Не теряй бдительности, Иван Ильич! — напутствовал я второго помощника, увлекая Наташу за собой к входной двери. — Увидишь чёрный флаг — зови меня!

— На абордаж будем брать? — в тон мне ответил Огнев. — Как бы сказал сейчас наш юнга: если эти парни свяжутся с Николаем Александровичем, то им сильно не повезёт!

Через пару минут мы вернулись в ангар, где нас ждал Володя с рулоном линолеума светло-коричневого цвета, который он положил на носовую палубу лодки. Наши механики тем временем уже начали монтаж подготовленных деталей на транец, и я сразу подошёл к ним, чтобы проконтролировать этот процесс. Отверстия в транце, кницах и рецессе сверлили куда более мощной элетродрелью, чем та, что использовал Володя четверть часа назад. Особых проблем в этой работе не возникло, и лишь когда потребовалось накидывать на пропущенные в отверстия болты шайбы и гайки со стороны моторного отсека, пришлось мне прийти механикам на помощь — здоровенные мужики никак не могли дотянуться до дальней стенки (транца лодки) через открытые крышки люка, а наш кандидат в юнги не обладал нужной гибкостью. После тщательной подтяжки всех соединений, старший механик задал мне несколько вопросов по поводу изготовления штанги, связывающей оба мотора и предстоящей покраски судна, после чего отправился со своими подчинёнными в судовую мастерскую.

— Дмитрий Сергеевич какой покладистый стал! — заметила Наташа, когда мы втроём занялись обрезкой (подгонкой под размер пайола в рубке) листа линолеума. — Даже ворчать и морщиться перестал.

— Такие деньги кого хочешь задобрят, — усмехнулся её брат, совсем неплохо орудуя теперь и большими ножницами — путешествие явно пошло ему на пользу. — Это мне они пока вроде бы и ни к чему…

— Подружку заведёшь — живо понадобится, — ответила ему на это сестра, придерживая край листа линолеума. — Придётся мне ещё приглядывать за тобой!

Мы уложили покрытие в рубке и отдельным куском в кокпите — между моторным отсеком и задней панелью рубки, после чего сделали прорези для замков каркасов сидений и установили все четыре кресла. Выбрав из нашего экспедиционного запаса пару одинаковых пледов светло-коричневого цвета (в крупную клетку из жёлтых полос), я разрезал каждый из них пополам и сделал четыре чехла для кресел, сметав края ткани по месту простыми стёжками, воспользовавшись большой иглой и суровой ниткой.

— Здорово получилось, — заявил Володя, оглядывая тесноватый салон. — Шторок вот только, пожалуй, не хватает.

— Сделаем и шторки, — отозвался я, возясь с последним чехлом. — Но не сегодня…

В ангар вошёл Пётр и осторожно составил несколько жестяных банок с универсальной высокопрочной эмалью (в просторечии — «корабельной») снежно-белого и бирюзового цветов, а потом разложил на них несколько кистей и пару валиков — этот тип краски следовало наносить лишь контактным способом.

— Дмитрий Сергеевич просил предупредить, что краска может испортить старое покрытие… — глядя в сторону (эти здоровенные мужики вечно смущались в моём присутствии), слегка изменившимся голосом проговорил Пётр.

— Лодка покрашена эпоксидной эмалью, и на неё отлично ляжет новое покрытие, — отмахнулся я, обдумывая предстоящую очередную работу, а потом оглянулся на Володю. — Рубку, борта и палубу выкрасим в прежний белый цвет, а днище, планшир, рымы-утки и вёсла — в бирюзовый. Сделаем два слоя с промежуточной сушкой часа в полтора. Для вентиляции придётся приоткрыть грузовой люк — на качество сушки это мало повлияет — краска рассчитана на применения до отрицательной температуры в десять градусов. В помощь тебе даю Петра. Осилишь, юнга?

— Сделаем, командор! — широко улыбнулся парнишка. — Ещё до ужина!

— Действуй! — усмехнулся я и на всякий случай добавил. — Не забудь тщательно обезжирить все поверхности чистым бензином!

Мы вышли с Наташей в коридор и поднялись по узкой лестнице на жилую палубу, а потом прошли в мои апартаменты, где моя спутница сразу опустилась на тот самый диван, на котором мы с ней обсуждали её участие в тогда ещё предстоящей экспедиции.

— Посидите со мной, Николай Александрович, — попросила девушка, и я устроился на диване рядом с ней. — Помните, как вы читали здесь мой список вещей? Трудно даже представить, что прошёл целый год…

— Для меня лишь чуть больше пары месяцев, — улыбнулся я и, поймав озадаченный взгляд собеседницы, добавил. — Наверное, поэтому я и воспринимаю всё несколько иначе…

— Действительно, Николай Александрович, — задумчиво проговорила Наташа.

— Для вас прошло совсем немного времени со дня нашего знакомства и неудивительно, что вы всё ещё настороженно относитесь ко мне… В вашей жизни, конечно, хватало неприятностей от девчонок?

— Едва ли без этого жизнь можно назвать полноценной… — снова легко улыбнулся я, приподнимаясь и передвигаясь к краю дивана — моя собеседница без долгих раздумий сбросила туфли, забралась сначала с ногами на подушки, а потом вовсе вздумала прилечь.

— Последую вашему недавнему примеру, — заявила девчонка, положив мне голову на колени. — Кажется и вправду очень даже удобно!