Разумеется, подобные заключения для нас не новы; всем известно, что долго без воды человек обходиться не может. Науке давно известен тот факт, что все живое нуждается в воде и что жизнь могла сначала зародиться в океане и только потом «выбралась» на сушу, что тела наши тоже, главным образом, состоят из воды, и т. д. Тем не менее, как это ни удивительно, мы относимся к воде как к чему-то само собой разумеющемуся и так давно привыкли к ней, что забыли о других ее — самых главных — свойствах и качествах, которые были хорошо известны древним хемитийцам.
После того как я обнаружил, что глиф Асгат-Нефер встречается на всех площадках Бу-Уиззер (см. рис. 67 и 68), и, увидев своими глазами туннели, каналы, акведуки, рукотворные озера, а также убедившись в существовании древней реки на западе, положившей начало предшествующей пред-династической цивилизации, я решил глубже вникнуть в то, что же представляет собой вода. Благодаря этому я открыл для себя работу двух ученых, Виктора Шаубергера (1885–1958) и Иоганна Грандера (р. 1930). Они оба, австрийцы по происхождению, восторгались водой и теми невероятными свойствами, которыми она обладала. Более внимательное изучение работы и идей этих великих умов позволило мне полнее осознать, почему хемитийцы затеяли такие монументальные проекты, непосредственно связанные с водой.
Изучением воды занимались многие ученые, например Теодор Швенк, Фриц Кох, Генри Коанда, Никола Тесла, Самюэль Ханеманн (отец гомеопатии) и Антон Месмер. Но мне было очевидно, что Шаубергер и Грандер, гиганты в этой области, стоят особняком. Оба ученых верили, что вода представляет собой нечто большее, чем то, чему нас традиционно учат. Создается впечатление, что некий творец сознательно создал два газа: кислород и водород, обладающие поистине чудесными свойствами и образующие при соединении волшебную жидкость, которую мы называем водой. Вероятно, несколько неуместно употреблять в научной дискуссии слова «волшебный» и «чудесный» применительно к жидкости, которую мы воспринимаем как должное. Но поскольку я на себе испытал воздействие обоих этих эпитетов, и так как мои исследования являются одновременно физическими и метафизическими, и потому что я уверен в том, что и Шаубергер и Грандер сами приписывали воде эти качества, то и информация в этой главе должна подаваться именно таким образом: вода — это поистине дар Божий и может дать нам все, в чем мы нуждаемся — средства к существованию, питание и энергию.
Описанию жизни Виктора Шаубергера посвящены несколько замечательных книг. Я же остановлюсь на одной из лучших, которая называется «Живая энергия» и принадлежит перу Коллума Коутса. Я настоятельно рекомендую эту работу тем, кто хочет лучше и глубже узнать жизнь и творческие идеи Шаубергера, тогда как здесь я остановлюсь лишь на некоторых из них. Шаубергер родился в семье потомственных егерей — людей, которые в течение долгого времени привыкли иметь дело с природой и наблюдать. Виктор отказался от университетского образования, которое получили его братья, и провел долгие годы в уединении, в лесной глуши, изучая и наблюдая живую природу. Собственно говоря, в последние годы жизни Шаубергер заявил, что природа была его настоящим учителем, подразумевая под этим и бессчетные часы, проведенные за изучением рек и динамики бегущей воды.
Шаубергер заметил, что движение воды и незначительные перепады температур, наблюдающиеся в реках и ручьях, создают невероятный комплекс энергий. Он первым ввел в обиход выражение «вихревая динамика» для описания вихревого действия проточной воды и ее способности преобразовывать потенциальную энергию в кинетическую. Шаубергер разработал теорию, гласящую, что при соединении двух газов, кислорода и водорода, образующих жидкость под названием «вода», в этой системе накапливается колоссальное количество потенциальной энергии. При движении возрастает и частота ее колебаний, создавая уникальный вращательный и восходящий момент, который получил название «парной вихревой динамики». Вода при этом образует гигантское количество энергии. В своей книге о Шаубергере Коутс упоминает о трудностях, связанных с описанием сложных теорий Виктора. Вероятно, я тоже излагаю их слишком упрощенно, но я оставляю сугубо технические подробности специалистам. Меня же больше всего занимает общее направление работы и концепции Шаубергера.