Земля – Паладос

Пальцы окончательно потеряли чувствительность. Решение казалось неподъемным, но пора уже было его принять. Неимоверным усилием воли подавив сомнения, Габриель повернулся и на негнущихся ногах направился к выходу.

— Где камера утилизации? — спросил на ходу.

— Третий отсек слева по коридору, — тут же отозвался спут.

— А ты откуда знаешь? — удивился Исаак.

— Отдельные сектора, узлы и блоки этого корабля почти ничем не отличается от аналогичных узлов и блоков борта сто девятнадцать, который мы угна… — Антрацит осекся, — позаимствовали на Паладосе.

Габриель вышел.

Дверь открылась и закрылась. Ни Призраки, ни Исаак, ни спут не двинулись с места. Только арибал шевельнул ушами.

В гробовой тишине прошла, кажется, целая вечность. Потом далеко на другом конце космолета прогремел взрыв. Корабль вздрогнул.

— И все? — спросил Ру-пор в восстановившейся тишине. — Все живое, что там было, ёк?

— И все, — подтвердил спут.

— Хороший способ тараканов морить, — довольно буркнул псообразный.

Ру-пор хотел было спросить что-то еще, но дверь распахнулась, и в отсек вошел Габриель. Лицо священника-следователя выглядело иконописно. В нем было все: вера и понимание, прощение и осознание, усталость и радость, печаль и благородство.

— Святой парень, — шевельнул ушами арибал. — Видал, все живы. А ты боялся конца света.

— А его не будет, — в мягком голосе Призрака прозвучало, кажется, облегчение.

Синеватые сгустки света пришли в движение и приближались к кругу. Исаак шагнул навстречу.

— Что теперь? — спросил, обращаясь к свечениям.

— Улетайте, и поскорее. Вихри неуправляемы, вас может затащить в воронку.

— А вы?

— Мы запустим Генератор, — ответил Призрак.

И в тот же момент из брошенных Призраками тел мертвых уже носителей, хлынула кровь. Повинуясь неведомо какой силе, алые ручейки, словно живые, побежали к Генератору. Кровь текла, заполняя линии узора, окружавшего кристаллический прибор. Когда красные дорожки слились в единое целое и сомкнулись внешним кругом, кровь вспыхнула.

Генератор Жизни налился лиловым свечением, поглощая синее и красное, начал пульсировать. Свет поднимался к потолку отсека, сворачиваясь в вихри. Энергия закручивалась в небольшую, но яростную воронку.

— Бегите, — произнес голос в четырех головах.

Исаак пихнул Габриеля, и оба священника устремились к выходу. Спуту и арибалу отдельного приглашения не потребовалось. Собакообразный в два прыжка оказался первым, синекожий со своим мелким ростом и короткими конечностями замкнул процессию.

Двери распахивались и закрывались автоматически, едва успевая реагировать на стремительно несущуюся четверку. Корабль Ру-пора выплюнул пандус, лента траволатора понесла вверх. Хозяин тарелки не стал прохлаждаться на бегущей дорожке, вприпрыжку промчался к пульту.

Уже из кресла оглянулся на карабкающихся внутрь людей и спута. Движение конечностью, и пол за ними сровнялся, закрыв выход и убрав пандус.

— Что, парни, готовы? Тогда по коням.

— По кому? — не понял спут.

— Сядь в кресло, я тебе потом расскажу.

Арибал уже сосредоточенно смотрел на приборную панель. Дискообразный космолет вздрогнул. Опоры вобрались внутрь. Тарелка привычно зависла в ожидании, словно набирая силенок для рывка. Шлюзовая камера распахнулась навстречу открытому космосу.

— Полетели, — сообщил Ру-пор, и тарелка рванулась вперед.

Корабль с номером тринадцать на борту остался за спиной. Вихри, разросшиеся до гигантских размеров, вырывались из него наружу, пробивая насквозь обшивку с двух сторон, раскручивались, увеличивались в размерах.

Зрелище было захватывающим. Потоки энергий вертелись так, словно какой-то неизвестный творец задумал создать на глазах изумленной четверки новый мир, а быть может, обновить старый. Еще несколько секунд, и вихревая воронка скрыла корабль, на котором была порождена.

— Черт! — рявкнул Ру-пор.

— Что?

Исаак повернулся к псообразному. Последний представитель рода арибалов оскалился, уши прижались к голове. Шерсть на затылке торчала дыбом.

— Ваши друзья, парни, идут нам навстречу в боевом порядке.

— Какие друзья? Какой порядок? — не понял Исаак.

Ру-пор ткнул лапой в монитор. На экране росли в размерах знакомые абрисы космолетов. Последний раз такой корабль без опознавательных знаков обстреливал их на подлете к Земле. Только на этих знаков отличия никто скрывать не собирался, на темных бортах сверкала символика Церкви Света.

— Сколько их? — придвинулся ближе к экрану Габриель.

— Десять. Еще шесть входят в сектор со стороны пояса астероидов.

— А в чем проблема? — не понял Исаак. — У тебя ж на их плазменные пушки иммунитет. Пусть хоть обстреляются.

Ру-пор посмотрел на него как на идиота, но снизошел до объяснения:

— На их плазменные пукалки мне начхать, парень. Но они идут в боевом порядке и могут нас задержать, заставить изменить курс, а у нас не очень много времени на маневры.

— Почему?

— Назад посмотри, потомок обезьяны, — не выдержал арибал.

Позади, на орбите Семеги, вертелась вихревая воронка. Она уже разрослась до невероятных размеров и продолжала увеличиваться.

— Сможешь прорваться? — поинтересовался у псообразного Габриель.