Читаем Земля под ногами. Из истории заселения и освоения Эрец Исраэль. 1918-1948 полностью

"Энцо Серени" шел окольным маршрутом, однако его обнаружили патрульные самолеты, перехватили миноносцы и привели в Хайфу в январе 1946 года; всех пассажиров отправили в лагерь в Атлите, а корабль конфисковали. Через несколько месяцев приплыл из Венеции корабль "Уингейт"; 250 репатриантов попытались высадиться ночью в Тель-Авиве, и на берегу происходили ожесточенные стычки полиции с жителями города. В конце концов, всех пассажиров с "Уингейта" отправили в Атлит; такая же участь постигла 736 беженцев с корабля "Тель-Хай" из Марселя.

2

1 апреля 1946 года из временного лагеря в Южной Италии выехала колонна грузовиков, в кузовах которых находились 1014 беженцев. Это были люди, пережившие Катастрофу, и теперь их предстояло переправить нелегальным путем в Эрец Исраэль.

Они проехали 800 километров до итальянского порта Специя неподалеку от Генуи, где их ожидал корабль "Федэ". В тот день в местной газете появилось сообщение, что сотни фашистов собираются тайно отплыть в Испанию в поисках убежища, и беженцев ожидала в порту итальянская полиция. Подъехала колонна грузовиков, все быстро взошли на борт корабля, и среди них - Иегуда Арази, подпольное имя Алон, один из руководителей нелегальной иммиграции. Командовал рейсом Моше Рабинович, было ему тогда 22 года.

Вскоре к кораблю пришвартовался патрульный катер, чтобы они не смогли самовольно выйти в море. Офицер британской разведки осмотрел трюм, обнаружил продовольствие, доставленное с армейских складов, и велел его конфисковать. "Перед вами тысяча человек, - сказал ему Алон, - и у каждого своя трагедия. Люди, видевшие дым крематориев, не боятся ваших пулеметов. Но берегитесь, если они перепутают вас с эсэсовцами и нервы у них не выдержат". - "Я только выполняю приказ", - ответил тот. "Советую вам потребовать, чтобы отменили такие приказы". Офицер ушел с корабля, и продовольствие осталось в трюме.

На следующий день прибыли итальянские полицейские, чтобы определить наконец, что за люди на корабле, - газеты продолжали утверждать, что это фашисты, которые хотят скрыться от расплаты. Сравнение с фашистами беженцы восприняли как оскорбление, но Арази попросил их соблюдать спокойствие и поднять руки. Множество рук взметнулось в воздух, на каждой был выжжен лагерный номер, и полицейские покинули порт.

Алон отобрал несколько человек, и они встали у ворот причала с красными нарукавными повязками, чтобы никто не мог войти без разрешения. На воротах большими буквами написали "Шаар Цион" - "Врата Сиона"; на мачте корабля подняли два флага -еврейский и итальянский. Вновь появился британский офицер и объявил: всех беженцев переводят в лагерь возле Генуи. Арази ответил ему, что никто не сойдет на берег, а если их принудят силой, они сожгут себя вместе с кораблем. "Что же мне передать начальству?" -"Передайте, что вы отказываетесь выполнять бесчеловечные приказы". И офицер удалился.

6 апреля они сообщили в газеты, что беженцы объявляют голодовку и не прекратят ее до тех пор, пока не получат разрешение на отплытие. Над причалом вывесили транспарант "Голодовка - 1014 человек"; за воротами собралась огромная толпа, жители Специи вышли на демонстрацию в поддержку беженцев. На третий день голодающие стали терять сознание: это были люди, изнуренные после пережитых страданий, и они не могли долго выдержать. Арази передал сообщение в газеты: "Мы на шестьдесят третьем часу голодовки. Десятки людей теряют сознание, но мы продолжим голодовку, пока нам не дадут выйти в море".

К концу третьего дня люди лежали на нарах в тесном трюме, лежали на палубе и на причале. Это была в основном молодежь, потерявшая своих родных; после пережитого ужаса юноши и девушки стремились создать семью, чтобы избавиться от одиночества, а потому на корабле было немало беременных женщин, продолжавших голодовку. Очередное заявление в газеты: "Третий день на исходе. Увеличивается число людей, потерявших сознание. Разрешите нам отплыть, не дайте здесь умереть. Это наше последнее заявление".

В те дни в Италии проходил конгресс социалистических партий; среди депутатов был Г. Ласки, один из лидеров британской лейбористской партии. Он приехал в Специю и предложил беженцам прекратить голодовку, перебраться во временный лагерь и ждать результатов его переговоров с британским правительством. Ласки был еврей, его дед эмигрировал из Польши, и Арази сказал ему: "Если бы вашему деду не пришла в голову счастливая мысль переехать в Англию, возможно, сегодня вы бы голодали вместе с нами. Мы продолжим борьбу. Капитуляция означает, что другие и впредь будут распоряжаться нашей судьбой. А этого мы не хотим". И тогда Ласки предложил другое решение: голодовка прекращается, беженцы остаются на корабле и ожидают результатов его переговоров. Голодовка прекратилась. К причалу подошел корабль "Фениче", и часть пассажиров перешла на него, чтобы не находиться в невероятной тесноте.

Перейти на страницу:

Все книги серии Земля под ногами

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии