Читаем Земля под ногами. Из истории заселения и освоения Эрец Исраэль. 1918-1948 полностью

В 1928 году лорд Плумер ушел с поста верховного комиссара. Это был сторонник сильной власти и законности; за время его правления не произошло крупных беспорядков, а потому у оптимистов появились надежды, что арабы примирятся с неизбежным и согласятся на создание еврейского Национального очага на этой земле. Верховным комиссаром Палестины стал сэр Д. Ченслер, как его аттестовали - "серый и посредственный колониальный чиновник". Арабские лидеры почувствовали слабость нового руководителя и решили этим воспользоваться. Всё началось с незначительного, казалось бы, эпизода, - но как часто самые устрашающие события в мире начинались с незначительного и второстепенного.

Следует напомнить: мандат на управление Палестиной обязывал англичан сохранять права всех религий на их святые места и соблюдать положение, существовавшее при прежнем правлении. Турки неоднократно подтверждали право евреев приходить к Стене Плача и молиться там в любое время, однако им запрещали приносить свитки Торы, стулья и скамейки. Так оно продолжалось и при англичанах: евреи молились в узком коридоре длиной 22 метра и шириной три метра между Стеной Плача и бетонным забором, возведенным для ограничения этого пространства; несмотря на запрет, они устанавливали там перегородку, чтобы по еврейской традиции отделять мужчин от женщин во время молитвы.

Современник свидетельствовал: "У каждого еврея, который побывал у этого священного места. щемило сердце при виде жалкого состояния, в котором оно находилось, от окружавшей его грязи, вони и нищеты жителей соседнего арабского квартала. Еврей испытывал немало унижений во время молитвы, поскольку площадка у Стены служила проходным двором для жителей квартала, проводивших по ней своих ослов даже в дни еврейских праздников, когда сотни людей собирались для молитвы".

23 сентября 1928 года - накануне Судного дня - евреи молились у Стены Плача. Британский чиновник заметил перегородку из деревянных планок и куска ткани возле Стены и спросил у арабских шейхов, "замечали ли они прежде эту ширму". Очевидец того события, полицейский офицер, рассказывал впоследствии: "Хитрые старики. немедленно изобразили благородное негодование и установку перегородки признали покушением евреев на мусульманские святыни". (Мусульмане считают площадь перед Стеной Плача священным местом; по их верованиям, пророк Мухаммед прилетел туда из Мекки на коне Бураке, и прежде чем вознестись на небо, привязал своего коня к скобе, вделанной в стену, - потому мусульмане называют это место аль-Бурак.)

Назавтра был Йом-Кипур, день поста и молитв. Сотни евреев собрались у Стены Плача, но неожиданно появились полицейские, прервали их молитву и, несмотря на протесты, унесли перегородку. Действия полиции в Судный день вызвали возмущение евреев; арабы предприняли в ответ свои действия, и этого оказалось достаточно. "К фитилю поднесли спичку. Этой несчастной перегородке суждено было послужить исходной точкой длительной и кровавой междоусобицы".

3

В то время высшим религиозным руководителем палестинских арабов был муфтий Хадж Амин аль-Хусейни, который считал террор основным средством для достижения арабских требований. Чиновники британской администрации доверяли муфтию, и современник отметил: "Англичане самым поразительным образом заблуждались относительно характера муфтия, и это заблуждение длилось много лет... Он обладал поразительным обаянием... Невозможно было не поверить в его искренность. Несмотря на небольшой рост и хрупкое сложение, он отличался врожденным достоинством и привлекательной внешностью... Никогда не жестикулировал, не повышал голоса. Эпитет "кровожадный" в приложении к нему, казалось, был невозможен".

После инцидента у Стены Плача иерусалимский муфтий развернул антиеврейскую кампанию. Арабские газеты сообщали читателям, что евреи собираются завладеть мусульманскими святынями и взамен мечети аль-Акса построить Храм царя Соломона; о том же заговорили проповедники в мечетях, и по всей Палестине были созданы Комитеты защиты площади аль-Бурак. Мусульмане начали устраивать шумные молитвенные церемонии под звуки барабанов и музыкальных инструментов - в тот момент, когда евреи приходили на молитву к Стене Плача. В ответ на эти действия появились еврейские Комитеты в защиту Стены Плача, которые возглавил историк Й. Клаузнер, и самые решительные уже призывали к проведению массовых демонстраций.

В июне 1929 года подало в отставку правительство консерваторов, и к власти пришли лейбористы во главе с премьер-министром Р. Мак-Дональдом. Новое правительство не имело никакого отношения к Декларации Бальфура, которую приняли и поддерживали консерваторы; министр по делам колоний лорд Пасфилд питал явную антипатию к сионистам - это подтолкнуло иерусалимского муфтия к решительным действиям, и события невозможно было остановить.

Перейти на страницу:

Все книги серии Земля под ногами

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих литературных героев
100 великих литературных героев

Славный Гильгамеш и волшебница Медея, благородный Айвенго и двуликий Дориан Грей, легкомысленная Манон Леско и честолюбивый Жюльен Сорель, герой-защитник Тарас Бульба и «неопределенный» Чичиков, мудрый Сантьяго и славный солдат Василий Теркин… Литературные герои являются в наш мир, чтобы навечно поселиться в нем, творить и активно влиять на наши умы. Автор книги В.Н. Ерёмин рассуждает об основных идеях, которые принес в наш мир тот или иной литературный герой, как развивался его образ в общественном сознании и что он представляет собой в наши дни. Автор имеет свой, оригинальный взгляд на обсуждаемую тему, часто противоположный мнению, принятому в традиционном литературоведении.

Виктор Николаевич Еремин

История / Литературоведение / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии