Земля последней надежды. Свиток 1. Дети конопатого бога

Войский дом открылся неожиданно – в неярком свете закатного солнца распласталась по широкой лесной поляне небольшая усадьба – крытый лемехом длинный приземистый дом, столб дыма над дымоходом, три клети, невысокий (от зверья, не от ворога) тын, медвежий череп над воротами скалится зубами в сторону леса.

В воротах их уже встречали – вестимо, пока шли от опушки их заметили. Двое коренастых седоусых мужей, чем-то неуловимо похожих друг на друга, словно братья.

– Гой еси, Старые, – не чинясь, поклонился Несмеян, и сын тут же повторил поклон.

– И ты здравствуй, – отозвался тот, что слева, одноглазый, с чёрной повязкой. Помедлил мгновение. – Несмеян, верно? Сын Нечая? Двадцать лет тому?

Несмеян кивнул, довольно улыбаясь – Старый вспомнил его.

– Сын? – коротко спросил второй, с серьгой в правом ухе, стойно князю Святославу. И Невзор вдруг мгновенно поверил, что оба воя (или даже гридня?) были в своё время близки если не к самому Святославу Игоревичу, так хоть к князю Рогволоду.

– Сын, наставниче Ясь, – с лёгкой гордостью ответил Несмеян.

– К нам определить хочешь? – даже не спросил, а почти утвердил одноглазый.

– Хочу, наставниче Хмель.

Старые неуловимо-быстро переглянулись, потом одноглазый Хмель спросил уже у Невзора:

– Зовут как?

– Невзором отец с матерью кликали.

– Что умеешь?

Невзор несколько мгновений помолчал, словно собираясь с силами:

– Из лука стрелять могу хорошо. Нож и топор метать. Следы разбирать. На кулачках биться – и в стенке, и наособицу. На коне скакать – и в седле, и охлябь. На лыжах ходить и бегать. Седмицу без еды протерплю.

Не подумали бы, что хвастаю, – мелькнуло горячечно. Видно, не только у него мелькнуло – Старые вновь переглянулись, на сей раз с едва заметной улыбкой.

– А без воды сколько? – спросил Ясь, привычно чуть тронув серьгу в ухе.

Невзор на миг озадаченно замолк, потом мотнул головой и выпалил:

– Дня четыре.

– А испытаем? – уже с ясной весёлостью в голосе сказал Хмель, но единственный глаз смотрел всё одно сурово.

Невзор сорвал шапку с головы и швырнул под ноги.

– А испытывай!

Тёплый летний ветерок шевелил стриженые в кружок волосы, отец и Старые смотрели одобрительно.

– А ну, – Ясь чуть шевельнул рукой и кто-то из отроков, невесть когда столпившихся за спиной у Старых, тут же подал ему лук и тул. Как же не поглазеть на забаву, не поскалить зубы на то, как осрамят пришлого.

Наставник Ясь взял оружие не глядя, тут же бросил на отроков косой взгляд – они мгновенно порскнули в ворота, разбегаясь кто куда – каждого ждало какое-нибудь войское занятие.

– Возьми, – Ясь протянул Невзору лук. Парень несколько мгновений колебался – а ну как это первой испытание и следует отказаться от чужого оружия. Собственный лук Невзора висел у него за спиной. Парень глянул на отца, но Несмеян смотрел в сторону, опасаясь подсказать сыну – Невзор должен был теперь научиться жить своим умом.

Но лук Невзора – охотничий. А тут – настоящий боевой, многослойный лук с роговыми и жильными накладками, с могучей жильной тетивой.

Рука протянулась за луком сама, и пальцы сами сомкнулись на держаке. Недолгое колебание Невзора тоже не ускользнуло от Старых, и они вновь коротко переглянулись – не понять, довольно или нет. Навыкли бывалые воины за долгие годы прятать от чужих глаз и радость, и горе, и иные чувства.

– Сшиби-ка шишку с той вон сосны, – Хмель чуть повёл головой. Сосна, на которую он указывал, была от него с незрячей стороны, но он ничуть не усомнился, что шишки на ней есть.

Невзор метнул на неё взгляд.

Шишек не было.

Он уже открыл было рот, чтоб об этом сказать, но уловил насмешливо-испытующий взгляд единственного глаза Хмеля и понял. Впился взглядом в сосну.

Шишек не было.

И только уже когда напряг глаза до рези, различил у самой макушки несколько малюсеньких тёмно-зелёных пятнышек. Два или три.

Лук оказался намного туже охотничьего, но Невзор справился и быстро завязал тетиву. Наложил стрелу, вскинул лук, сметил лёгкий ветерок и выстрелил.

Дрогнула ветка, осыпалась пожелтелая прошлогодняя хвоя. Невзор сбегал до сосны и воротился, торжествующий, неся стрелу с насаженной на неё шишкой.

Старые вновь переглянулись, на сей раз даже не сумев скрыть одобрения.

– Ну, по крайней мере, в одном точно не соврал, – буркнул наставник Ясь.

– Лук отдай, – бросил наставник Хмель. – Ишь вцепился… силу почуял его?

Почуял.

Невзор не смог бы рассказать словами, что именно он почуял. Да, силу… странную силу, истекающую от настоящего боевого оружия, силу, рождающую уверенность.

Парень с сожалением протянул лук отроку.

Отец глядел с одобрением.

– А когда мне такой дадут? – не сдержался Невзор.

– Не дадут, – качнул головой Ясь. – Сам сделаешь.

– Сам? – поразился парень.

– Сам.

– Ну что, наставниче Хмель? – спросил из-за спины отец, и его голос странно и неуверенно дрогнул.

– Ничего, – прогудел Хмель, и в его голосе послышалось что-то весёлое. – Этот мальчишка нам подойдёт. Хвастать только, похоже, любит… да это дело для воина небольшая беда. Пообтешется, оцел окровавит… через года два, глядишь, и станет настоящим воем.