Земля призраков

Девушка была молода, не больше двадцати лет, и, если отвлечься от жуткого выражения лица, весьма красива — с изящно изогнутыми бровями, высокими скулами и маленьким подбородком. Рядом с собственным коленом Кормак разглядел неровный край грубой ткани, напоминающей рваную мешковину. Кто была девушка, чья жизнь завершилась столь жестоко и внезапно? Медленно поднявшись на ноги, он обнаружил, что Мак-Ганны и молодой полицейский со всей серьезностью уставились на нее, пребывая, как и он с Норой, в молчании.

Вдруг на дороге раздались голоса. Детектив Девейни разговаривал с каким-то незнакомцем — высоким светловолосым мужчиной, одетым в джинсы и тяжелые рабочие ботинки. Мужчина вдруг оставил Девейни и большими шагами направился в сторону раскопок. Девейни последовал за ним, прыгая сбоку по вереску, будто терьер. Послышались слова полицейского:

— …совершенно не относится. Разве мы не обещали известить вас, как только появятся какие-нибудь новости?

Незнакомец игнорировал Девейни и с каменным лицом маршировал сквозь кустарник. Достигнув среза, он уже задыхался от волнения, хотя не произнес ни слова. На мгновение его глаза встретились с глазами Кормака, но взгляд был каким-то отстраненным, пока не наткнулся на ужасное, обращенное вверх лицо рыжеволосой девушки. В этот момент вся решимость незнакомца улетучилась. Он упал на колени и закрыл рукой глаза, словно в непомерном изнеможении или облегчении. Спустя одно-два мгновения Уна Мак-Ганн подступила к незнакомцу и помогла ему встать на ноги.

— Хью, — сказала она, всматриваясь в его лицо, — ты же знаешь, это не Майна.

Он безмолвно кивнул и позволил увести себя от канавы. Все это время Девейни неотрывно следил за незнакомцем. Теперь полицейский отер шею тыльной стороной руки и вздохнул. Кормак боковым зрением поймал еще одно незначительное движение и заметил, что Брендан Мак-Ганн, покручивая в руках вилы, уперся взглядом в спину сестры.

По ходу работы Кормак часто ощущал себя кем-то вроде детектива. Он разбирал свидетельства и соединял в одно целое частности, дабы раскрыть житейские секреты тех, кто умер давным-давно. Перед ним — две тайны. Как они соотносятся? Жаль, что он не мог копать и копать, пока не откроет, какие слова, мысли или поступки привели рыжеволосую девушку к этому месту. Но археология — иной род науки. Какие бы знания он ни приобрел, они будут неполными, обрывочными, разочаровывающими. Удастся ли выяснить, кто она и почему умерла? Кормак посмотрел на мертвое, некогда прекрасное лицо девушки и пообещал себе: он постарается.

ГЛАВА 3

Норе Гейвин показалось странным, что никто и слова не произнес, когда Уна Мак-Ганн и незнакомец покинули раскопки, но она последовала примеру Кормака и вновь погрузилась в работу. Первоначальный шок при виде волос мертвой девушки, столь похожей на волосы Трионы, выбил ее из колеи. Нора знала, что не должна вспоминать о сестре, по крайней мере, во время работы. Вместо этого Нора заставила себя сфокусироваться на указаниях Кормака, сообщившего о том, что необходимо сделать, как только она вернется в Дублин. Она позвонит и договорится с лаборантом, чтобы тот ее встретил сегодня вечером в Коллинс Барракс — необходимо как можно скорее поместить необычные останки в холодильный блок. Завтра она возьмет образцы волос и ткани, нужные им для углеродной обработки и дальнейшего химического тестирования. В одной из местных больниц, если, конечно, для нее найдут время, она договорится о компьютерной томографии. Обычно исследование болотных тел сопровождалось досадными промахами. Ошибочным было слишком долгое ожидание перед началом обследования и консервации — в результате тела начинали разлагаться. Нынешняя девушка, может, и не столь важная находка, как в 1978 году — Миннибрадданская женщина, но Нора хотела убедиться: все возможное о ней выяснено.

К тому времени, когда они закончили раскопки, толпа на срезе значительно поредела: фермер Брендан Мак-Ганн удалился вслед за сестрой, молодой полицейский в конце концов тоже отдрейфовал на свой пост в Данбеге. Остался лишь детектив Девейни. Он стоял неподалеку, скрестив руки и уставившись себе под ноги, изредка пошаркивая подошвой, словно застенчивый влюбленный. Кусок торфа, извлеченный ею и Кормаком, хоть и небольшой, оказался очень тяжелым. Кормак соорудил нечто вроде временных носилок.

Они подняли торфяную массу и перенесли через болото к дороге, где осторожно поместили в багажник Нориной машины. Девейни следовал за ними. Распределив вещи в багажнике так, чтобы обернутый пластиком сверток не скользил при движении, Нора спросила себя, почему детектив так долго здесь околачивается. В его поведении проглядывала некая неопределенность: как будто бы давно пора уехать восвояси, но он не может отделаться от некой идеи, засевшей в голове. Ждет, пока они останутся втроем, чтобы открыть им, что же здесь происходит. Если он сам не заведет такой разговор, тогда это сделает она.

— Я останусь и приберусь на раскопках, — сказал ей Кормак. — А вам лучше отправиться обратно.

— Это значит — здесь все закончено?