Земля разбитых грез

Все это настраивало на оптимистичный лад, но я понимал — расслабляться рано. Одна ошибка — и все вновь покатится по наклонной. Именно поэтому мы торопились, именно поэтому планировали скакать всю ночь и весь день, если, конечно, не встретим врагов. Нарвемся на кого-нибудь — спрячемся в одном из многочисленных лесов, которых тут выросло просто поразительное количество. Борьба за жизненное пространство еще не добралась до восточной части королевства, а потому, как мне и говорили, она принадлежала не людям, а всяческим тварям. Впрочем, на западе все тоже выглядело не слишком радужно. Да, они расчистили пространство вокруг столицы, но буквально каждый метр у леса приходится вырывать с боем. Да что там говорить, если пограничный портовый городок, в котором меня грабанули, от чащобы отделяется лишь небольшой санитарной зоной!

Слишком много лесов, слишком много монстров, слишком мало людей. Только сейчас я задумался о том, а сколько вообще жителей обитает в Куимре? А у их соседей?

Похоже, местным банально не хватает сил на все направления, и они вынуждены медленно и последовательно очищать один кусок страны за другим. И это спустя сто лет после того, что аборигены именуют Темным Веком! Что ж, повезло, что именно западную часть страны король счел стратегически важной. По крайней мере, нам будет где спрятаться.

В принципе, если верить карте, то причина столь упорной борьбы с лесами именно в западном направлении и — вдоль реки — становилась понятной.

На западе мало того, что ближе к Ойлеану, так еще и ощутимо меньше мест закрашенных красным, черным, коричневым, голубым и желтым. Там попросту можно нормально жить, не боясь какой-нибудь хтони, готовой вползти из очередной аномалии.

Ну а мы, стало быть, к этой самой вышеуказанной хтони и идем.

Впрочем, действовать мы старались аккуратно. В качестве разведчика использовали пришедшего в себя Айш-нора, который нарезал круги на расстояние в километр-полтора, после чего возвращался и докладывал об увиденном. На наше счастье, пока что видеть особо было нечего, и это, говоря начистоту, настораживало. Вряд ли на нас просто взяли и забили, а это значит, что следует ждать подлянку. Хотя, конечно, быть может, они просто усилили границу, но… я же выбрался из Эйри, пусть и с помощью Ай-нора, сомневаюсь, будто здесь контроль серьезней. Особенно учитывая незаселенность территории.

Я задал этот вопрос контрактору, когда тот вернулся после очередного круга.

Архидемон некоторое время молчал, потом предположил:

— Они не знают где мы прячемся сейчас. Сбежали ль прочь из града, иль в тоннели точно крысы забрались. А потому должны искать под каждым камнем нас. А посему, бежим скорее. Уйдем далече — значит, мы спаслись.

— Стало быть, пока мы в безопасности?

— Я б не сказал. Как только встанет он на след, погонит вновь, как свора раненого волка.

Не нужно было объяснять, кто такой «он». Я вспомнил кошмарного мужика и поежился.

— А кто это вообще был?

— Охотник страшный и могучий. Ни ты, ни я сейчас не оцарапаем его.

— Он настолько опасен? — я коснулся дыры на рукаве, где меч охотника оставил незаживающую рану. — А ты смог бы справиться с ним, ну, раньше, до смерти?

Ворон перелетел на голову лошади и уселся лицом ко мне. Во взгляде его промелькнуло возмущение:

— Конечно, да! Всего лишь смертный не враг мне раньше был.

— Но не сейчас?

— Да.

Охренеть! За мной гонится чувак, которого нам сейчас некем валить. Просто блеск. Начинаю понимать что чувствовали несчастные утопцы в третьем “Ведьмаке”.

— Ты говоришь, что он может встать на след. А это как?

— У каждой магии, — начал объяснять Айш-нор, — свой запах есть, свой тон. Она всегда оставит послевкусье. Умеешь коль, коль дар твой был таков — найдешь, запомнишь, отследишь, но — если ты искусен.

— Стало быть, у него могут найтись артефакты, позволяющие выследить меня?

Ворон кивнул.

— Все лучше и лучше! И как его сбросить со следа?

— Бежать, не тратить сил, не колдовать. Твои уроки сей же час мы прекращаем.

Н-да, куда ни кинь — всюду клин. Если магичить — меня найдет Геральт из Хренивии, если не тренироваться — перестану усиливаться.

Не то что бы я так уж прямо мечтал превращаться в могучего мага — прошлое посещение мира Айш-нора и знакомство с его супругой оставили… не самое приятное впечатление, да, скажем так. Вот только… А есть ли выбор? В этом ублюдочном мире сила, похоже, решает все. А значит, если хочу, чтобы от меня отцепились, должен превратиться в настоящего монстра.

— Да уж, жизнь — как зебра, — проворчал я.

— Кто? — не понял Айш-нор.

— Животное такое из моего мира. Что-то вроде полосатой лошади. Черная полоска, белая, черная, белая. Вот только мы сейчас явно в жопе.

Ворон фыркнул, но возражать не стал. Похоже, он думал точно так же.

— Господин, — подала голос Морвин, давно уже прислушивающаяся к нашей беседе и даже подъехавшая чуть ближе.

— Да?

— Вы уже второй раз упоминаете какой-то ваш мир, что это значит?