Земля солнечного огня

И солнце плясун встречает на палке хоть чуть, но пораньше, чем на земле, а провожает — чуть позже. Поет и приплясывает от зари до зари. Поет даже в огненный полдень: ведь наверху, на ветерке, не так жарко. Издали теперь замечает он нахального суслика, который так и норовит забраться в его норку-гнездо. С лёту повисает над сусличей головой, жужжа крылышками, как оса. А если это не помогает, садится прямо на сусличий горб и мчится на нем, долбя носом в затылок или теребя нахала за уши. Надрав суслику уши, он снова усаживается на палку, поет победную песню и отплясывает победный танец.

И всем теперь видно и слышно победителя издалека.

Суслики обходят его стороной, соседи-плясуны — облетают.

Вот до чего счастливой оказалась простая палка!

Рот с ушами

На гребне бархана, вытянувшись на кривых ножках, стоит головастая ящерица. Хвост скручен кренделем, как у дворняжки. Вот она увидала меня и завиляла хвостом по-собачьи. Я подумал, что она мне обрадовалась, подошел ближе, но она стала сердито хвост скручивать и раскручивать. Но я не испугался, и тогда она вдруг прыгнула мне навстречу, фыркнула и так разинула рот — вот сейчас зальется сердитым собачьим лаем и тявканьем! Ну и рот — не до ушей, а… с ушами! В углах красной пасти растопыренные красные уши! Я так и попятился: рот с ушами — кому жутко не станет!

Сиворакша

Называют ее так и сяк. За сизый цвет — сивкой. За то, что на ворону похожа — сизоворонкой. За голос трескучий и резкий — рррак! рррак! — ракшей. За голос и цвет сиворакшей. И все имена как на подбор.

Яркий крик

Дрофа-красотка взлетает, как вскрикивает: вдруг замельтешит яркое, пестрое, броское! Вот и говорят, что у красотки «кричащий цвет». А у журавля-красавки — «яркий голос». Громкий, звонкий — издалека слышно. Крикнет — словно сверкнет.

На месте преступления

Неизвестно кем и когда было совершено преступление. Труп обнаружили на рассвете. Убийца на месте преступления оставил отпечатки своих пальцев.

И вот натуралист, словно сыщик, вооружившись лупой, распутывает следы. Попробуйте и вы по этим рисункам с натуры понять, что тут произошло (ответы на стр. 233).

Следы ящериц

Следы серого варана.

Следы степной агамы.

След сетчатой ящурки.

След ушастой круглоголовки.

След сцинкового геккона.

Записи песчаной круглоголовки

«Сперва я ползла спокойно, но вдруг увидала удава, испугалась и понеслась. Потом с разбегу затормозила всеми четырьмя лапками».

«И поскорей утонула в песке».

Самый короткий след

Есть следы — тянутся на километры, а есть коротенькие — на сантиметры. Самый короткий след, наверное, у пустынного козодоя. С лету присядет на песок — и тут же взлетит.

Короток и след пролетной кукушки: два-три прыжка — и конец.

С днем рождения!

20 апреля. В дуплышке саксаула у пустынной синицы вылупились птенцы. Я хотел заглянуть, с днем рождения поздравить, а в дупле что-то как зашуршит да как фыркнет! Я так и отшатнулся.

Но оказалось, это не змея, а мама-синица. Она всех так встречает, кто нос в дупло без спроса сует. Закачает головкой, клювик разинет да как пугнет — «кхха»! Тут, пожалуй, и сама змея испугается.

30 апреля. У пустынной лисички корсака в норе… 16 корсачат! Сама корсачиха удивляется: откуда их столько?

Тычутся мокрыми носами в теплый живот, поскуливают — есть просят.

Нет у корсаков покоя ни днем, ни ночью: ну-ка прокорми этакую ораву! Все хватают подряд: жуков, кобылок, сусликов, птичек. Даже колючих ежей, даже мохнатых фаланг, даже ядовитых змей и скорпионов!

2 мая. У хохлатых жаворонков вылупились птенчики — весом по три копейки. Родители не нарадуются на детей своих драгоценных. И с каждым днем они им все милей и дороже. Да, да — дороже!

На второй день каждый птенец весил уже по пятаку, на четвертый — по два пятака, а на шестой — по четыре. На десятый день каждый стал в пять пятаков, а на пятнадцатый — в семь. Тяжелее — дороже отца с мамой!

За две недели ровно в двенадцать раз «вздорожали»!