Земля в иллюминаторе (СИ)

— Да. Нет, я в полном порядке. Нет! Это ты послушай! Ты не имеешь права быть такой! Не имеешь права уходить и возвращаться, заботиться и бросать! Оставь меня! Хватит!

Хинта понял, что это Эрника. Теперь он следил за разговором, затаив дыхание.

— Что ты знаешь? — холодно спросил Тави. В ответ — неразличимо-тихий призрак голоса в динамиках коммуникатора.

— Моя жизнь? Нет. Я не приду. Я больше никогда к тебе не приду. Нет, хватит. Оставь меня. Если ты хочешь кого-то спасти, спасай весь Шарту. А меня оставь. Ты же знаешь, кто я. Вот и оставь это. Оставь в покое то, что тебе казалось твоим сыном. Забудь этот номер. Хватит травить меня. Хватит жалеть меня.

Наступила тишина. Тави сидел на своем матрасе, сгорбленный, съежившийся. Хинта коснулся его плеча. Тави вздрогнул, потом расслабился. Сквозь тонкую ткань пижамы Хинта ощутил дрожащую, теплую, полную жизни энергию чужого тела. Как будто Тави был Экватором — живым Экватором из плоти и крови.

— Что она сказала?

— Что вместе с Джифоем сидит в их собственном штабе. По их мнению, Шарту обречен. Она хотела прислать за мной машину. Сказала, что несколько робо-джипов еще могут прорваться. Хотела меня спасти. Видимо, любовь заговорила в ней в последний раз.

У Хинты вся спина покрылась мурашками.

— Обречен? Но у нас тихо.

Тави молчал. Кто-то из случайных свидетелей этого разговора испуганно зашевелился в темноте. Это уже не было одним из тех неясных слухов, которые приходили невесть откуда. Это была настоящая плохая новость. И Хинта ощутил странный холод — будто что-то ускользало, уходило из этих стен, этих мест. Словно у Шарту была душа, и прямо сейчас эта душа начинала отделяться от своего больного, порушенного тысячью недугов тела.

А потом погас свет. В комнате и так уже было темно, но сейчас внезапно перестали работать прожектора на улице и лампы в коридоре. На мгновение тьма сделалась абсолютной, кромешной; лишь один или два огонька слабо мерцали где-то далеко за окном — видимо, это были ручные фонарики, с которыми кто-то пробирался по другой стороне улицы.

— Должен заработать аварийный генератор, — срывающимся голосом произнесла Кифа. — Все оставайтесь на своих местах. Ничего не бойтесь. Это здание — самое защищенное в поселке.

— Это как тогда, за день до землетрясения? — негромко, но отчетливо спросил кто-то. — Если это как тогда, то аварийный генератор тоже не будет работать. Тогда ничего не работало.

Хинта нащупал в темноте свой коммуникатор и активировал его. Устройство работало, значит, отключение коснулось лишь базовой электросети Шарту.

— Это не как тогда, — сказал он. В другом углу комнаты начался приглушенный спор. В нем Хинта уже не участвовал — он заметил, что его брат странно и учащенно дышит.

— Ашайта, Ашайта, — позвал он, — ты плачешь?

— А оу иеть ау.

— Хочешь видеть Ивару? Почему? Зачем?

— О ает, о оиет ея.

— Ивара знает? Ивара проведет тебя? Знает что? Проведет куда?

Ашайта лишь прильнул к его руке. И в это же мгновение что-то достаточно большое пролетело мимо герметичного окна комнаты и глухо, влажно ударило о заснеженную землю.

— Тави, — испуганно окликнул Хинта.

— Что-то сбросили с крыши, — подтвердил тот. — Прямо рядом с нами. Я знаю этот звук — рабочие бросали вниз рулоны, когда ремонтировали…

Снова вспыхнул свет. На этот раз горели не все уличные прожектора, а лишь те, которые были установлены на здании административного центра — другая сторона улицы исчезла за пеленой снега. Тави приподнялся, переступил на коленях, выглянул в окно.

— Лежи, — с суеверным страхом потребовала Кифа.

— Там человек. Упал с крыши. Он еще жив.

Половина мальчиков повскакивала со своих мест и бросилась к окну. Тави метнулся в противоположную сторону. Хинта, хотя ему этого не хотелось, оставил брата и побежал вслед за ним.

— Стойте! — крикнула Кифа. — Стойте, вы, оба! Ему не вы должны помогать!

В коридоре Тави и Хинта столкнулись с Круной. Чуть ли не впервые в жизни его лицо показалось Хинте осмысленным — Круна больше не лыбился, губы были плотно сжаты, в широко раскрытых глазах застыл страх.

Хинта нагнал Тави только у самого шлюза.

— Стой, — задыхаясь, попросил он, — не ходи туда.

— Помоги мне. — Тави судорожно натягивал скафандр. — Я один его не вытащу. Ты пойдешь со мной.

— Я даже не знаю, что ты видел!

— Он без шлема. Упавший без шлема. Если мы успеем за минуту, то он еще будет жить.

Хинта тоже начал одеваться.

— В шлюзе, — бросил Тави. — В шлюзе закончим.

Без масок, нарушая технику безопасности, они вошли в шлюз. Круна нагнал их, но не пытался вмешаться, только смотрел.

— Что происходит? Вы что, мелкие, с ума сошли?

Они набрали в легкие воздуха.

— Стойте, вы, двое… — донесся издалека голос Кифы. Круна протянул руку в неясном намерении задержать беглецов. В этот момент внутренняя дверь шлюза закрылась. Тави и Хинта продолжали одеваться, ощущая, как пространство вокруг них заполняется холодом. Воздух тяжело теснился в груди. Надев маску, Хинта сделал облегченный вздох. Шлемы они с Тави взять не успели, и когда шлюз распахнулся, ледяной воздух обжег им лица.