Земля в иллюминаторе (СИ)

— И да, у меня есть родственник по ту сторону Экватора. Сказать об этом человеке не все — все равно, что соврать, а сказав о нем больше, я поставлю вас в двусмысленное и даже опасное положение. Но я рискну, так как, видимо, у меня нет другого способа быть хоть немного честным. А я меньше всего на свете хочу врать, тем более вам двоим, и тем более перед лицом смерти. — Учитель тяжело вздохнул, сощурил воспаленные глаза. Мальчики замерли в ожидании. Они даже примерно не представляли, о ком может идти речь, и уже начали выдумывать у себя в голове безумные вещи, но ответ Ивары все равно застал их врасплох. — Это мой старший брат. Он управляет «Джиликон Сомос».

_____

Хинта издал звук, более всего похожий на стон.

— Я бы счел, что Вы пошутили, — признался Тави, — но такие шутки не в Вашем духе.

— Это не шутка. А моя фамилия — не псевдоним, так как отцы у нас разные. Тем не менее, когда-то у нас были равные шансы возглавить «Джиликон». Может даже, мои шансы были больше. Но в решающий момент я этого очень не хотел, а он, наоборот, стремился всем сердцем, и мы разменяли наши судьбы, как наборы фишек в азартной игре. В результате мое имя осталось никому не известным. А имя «Квандра Вевада» знают почти все… Хинта, я не могу сказать, что переживаю за своего брата так, как ты переживаешь за своего. Но да, мне небезразлично, что с ним сейчас происходит. Потому что, если он вдруг умрет, это будет означать большие перемены.

— А он знает, что Вы в Шарту? — осторожно спросил Тави.

— Я, конечно, не интересую его, как прежде — слишком далеко ушел от власти. Но если его хоть немного занимает моя судьба, то он, безусловно, знает про меня почти все. У него точно есть способы выяснить, где я живу и кем работаю.

— Вы его не любите, — заметил Хинта.

— Не люблю. И он меня тоже не любит. Что тут поделать, некоторым людям совершенно не везет с семьей, и я один из них. Полжизни мы танцевали друг вокруг друга, как два хищника, запертых в одной клетке. Если это и было похоже на любовь, те времена давно прошли.

— А Ваша мать? — спросил Тави.

— Умерла. Не пережила свою третью беременность. Если честно, я этому рад. Потому что я бы просто не вынес второго брата, особенно если бы он оказался таким же, как первый. Или каким я сам был в молодости.

— А каким Вы были?

— Несгибаемым, — односложно ответил Ивара.

Мальчики молчали, не зная, что сказать. Пожалуй, они были даже слегка напуганы. Взрослый достиг своей цели: своей искренностью он будто поставил между ними и собой незримый барьер. Он показал им что-то тяжелое из своего прошлого, какую-то жутковатую сторону себя, и теперь у них уже не было чувства, что можно вот так запросто задавать ему вопросы обо всем; они снова ощущали себя ближе друг к другу, чем к нему. И все же Хинта решился.

— Зачем же Вы на самом деле приехали в Шарту, если Вы такой непростой человек?

— Как ни странно, я всем на этот вопрос отвечаю правду. Я приехал сюда ради того, чтобы исследовать южную сторону Экватора. Ну и не только ее. Окружающая местность тоже меня интересует.

— И это никак не связано ни с чем другим, что я о Вас знаю? Ни с Вашим братом, ни с тем, в чем Вас обвиняла Гарай?

Тави в очередной раз бросил на друга вопросительный взгляд, но Хинта никак не отреагировал — в висках, мешая ему сосредоточиться, росли две вращающиеся занозы боли.

— Думаю, связь есть, но не явная и не прямая. Я бегу от самого себя, а не от брата или условий, которые мне ставят работодатели… Это началось, когда я и Квандра были ненамного старше вас двоих. Мы тогда учились в Дадра — элитной школе, куда попадают подростки из самых влиятельных семей ойкумены. В Дадра есть определенные неписанные традиции. Одна из них в том, что ученики, достигшие третьего грейда, должны вступить в один из существующих закрытых клубов, либо создать свой собственный закрытый клуб.

— Что такое закрытый клуб?