Земля волшебника

Это была изнанка болота, оборотная сторона жижи, по которой я только что брел. Сила тяжести перевернулась с ног на голову. Глядя вниз, я видел голубое филлорийское небо, вверху виднелся один только мрак: в подболотном мире стояла ночь. Передо мной, среди черной грязи и солнечных луж, высился волшебный замок из черного камня. Его башни смотрели не вверх, а вниз, как и все остальное, включая меня. Мартин умудрился отыскать поистине странное место; Филлори, конечно, страна чудес, но здесь что-то было неправильно – по-другому не могу объяснить. Место «чур не игра», где не случаются нормальные приключения и не создаются легенды. Я предвидел, что Пловер об этом ничего не услышит и в его книги это никогда не войдет.

Я повернул бы назад, но знал, что в этом случае никогда уже не увижу брата – и то, что теперь происходит с ним, случится и со мной тоже. В мои десять лет у меня есть еще два года, максимум три. Я не хотел, чтобы игра так быстро закончилась, и решил посмотреть, что делает Мартин, следуя за ним на почтительном расстоянии. Может, он знает не только вход, но и выход.

Я встал, чувствуя легкое головокружение. Мартин, мокрый насквозь, ждал меня у дверей замка и улыбался – немного грустно, как мне показалось. Я пошел к нему, обходя лужи.

– Вот оно, – сказал он. – Точно как в книгах написано, но все видится по-другому, если смотришь своими глазами.

– Где написано? Что это, Мартин?

– А на что похоже? Замок Черный Шпиль, разумеется.

– Черный Шпиль…

Ну конечно. Точь-в-точь такой же, как Белый, только черный и в окнах темно. Белый Шпиль вверх ногами и ночью, когда мы все видим сны. Мартин стянул с себя мокрый свитер и плюхнул его на гладкие плиты.

– Но кто здесь живет?

– Не знаю. Сначала думал, что мы, только наоборот – Нитрам, Трепур и так далее. Как будет Фиона наоборот? Не соображу что-то. Думал, что нам придется сразиться с этими перевертышами не на жизнь, а на смерть, но теперь понимаю, что это совсем не так.

– Ну и слава богу. Как же тогда?

– Вот сейчас и узнаем.

Он потянул за створку больших дверей, и она бесшумно отворилась на смазанных маслом петлях. Просторный холл освещали факелы, вдоль стен стояли бледные лакеи в черных ливреях.

– Ага. – Мартин к этому времени, кажется, уже перестал бояться и держался с отчаянной бравадой. – Дома ли ваш хозяин? – спросил он, повысив голос.

Лакеи, безмолвные, как шахматные фигуры, склонили головы.