Земля за океаном

Череда людей проходит перед глазами приезжего, и каждый несчастен, подавлен и уже приготовился к самому худшему, ибо безработному начинать все сначала – это надеяться на чудо. «Безработица – это лабиринт нескончаемых коридоров, и, какую бы дверь ты ни открыл, перед тобой зияет пустота… Повсюду я вызывал сострадание, смешанное с равнодушием. Но не только это. Я стеснял людей. Все стушевывались. Безработица – болезнь, которой боятся заразиться». Эти строчки взяты уже не из книги американца Мойерса. Это исповедь европейца, но все из того же мира «свободного предпринимательства». (Пьер Лельетт. 38 лет. Здоров. Высокая квалификация. Бакалавр. Знает латинский, греческий, свободно владеет английским. Автор книги, переведенной на восемь языков. Два года пять месяцев – безработный.) «Я потерял работу. Я потерял квартиру. Я потерял любимую женщину. Я потерял друзей. Я потерял даже врагов, так как в общественном плане перестал существовать. Одним словом, у меня отняли все, что мне было дано». Это крик души образованного человека. А что мог сказать о себе шахтер – наш молчаливый попутчик в горах Аппалачах? Он сидел и, как видно, боялся уронить свое хрупкое счастье: нашел работу. (Напомним: семья – жена и пятеро ребятишек.) Можно представить себе, что пережил этот немолодой уже человек. На вопрос: «Как же нашлась работа?» – он простодушно ответил: «Мне повезло. Умер механик, меня взяли на его место».

Повезло потому, что умер механик… Такие дела стоят за цифрами 3, 4, 5… процентов безработных.

Эльба у Миссисипи

Городок Ла-Kросс на реке Миссисипи. Раннее утро. Выносим багаж. Спрашиваем, как проехать к мосту. Дорогу нам объясняет седой но энергичный, подтянутый человек в комбинезоне служителя мотеля.

– Джентльмены, один вопрос… Я вижу, вы иностранцы. Откуда?

– Мы из Советского Союза.

– Из России?! Не шутите?.. Тогда мы должны хотя бы немного поговорить.

Выяснилось: встречавший нас в полночь, а теперь хлопотавший с пылесосом и щетками Ганс Даммин не рабочий, а сам хозяин мотеля. Вдвоем с женой они управлялись с ночлежным хозяйством, состоявшим из конторки и шестнадцати номеров…

Что успевают сказать друг другу незнакомые до этого люди за полчаса, сидя на лужайке возле дороги? Двое русских сказали, кто они, зачем в Америке и куда едут, В свою очередь, американец норвежского происхождения Ганс Даммин рассказал о житейских делах, в том числе и о том, что с этим мотелем у Миссисипи он хочет расстаться.

– Бизнес высушил душу. Ни часа не задержусь… Умные люди советуют этот мотель продать и выстроить новый. Но я решил: хватит! «Чудак…» А я улыбаюсь – может, я-то как раз мудрец. Прыгнуть с этой чертовой карусели – хотя бы остаток жизни прожить без гонки. Буду ловить окуней в Миннесоте, комаров отпугивать буду дымком этой трубки.

Свой взлелеянный план Ганс Даммин, как видно, поверял уже многим. Теперь он смотрел, как двое русских понимают его решительный шаг. Главным зерном разговора, однако, были не эти заботы преклонного возраста, а воспоминания молодости, как видно, более приятные для Ганса Даммина, чем предстоящая ловля рыбы.

– Знаете, почему я вас задержал?.. Уловил знакомое слово, когда вы клали вещи в багажник. Думаю: где же я слышал? Вспомнил в последний момент: Эльба!

О встрече на Эльбе и говорили главным образом трое людей в то раннее утро.

– Память – штука дырявая. Но главное помню. Война кончалась. Были мы молоды и чувствовали себя победителями. Эльба текла спокойная. Переплывали ее на чем могли: на связанных бревнах, на лодках, кое-кто даже вплавь… Цвела сирень. Это была, возможно, лучшая весна из всех, какие я прожил. Ваши ребята мне очень понравились. Встретились мы, как встречаются люди, сделавшие общее и хорошее дело. Менялись на память часами, сигаретами и всем, что могли отыскать в солдатских мешках и карманах. Пели песни. И пили в тот день, конечно, не одну только воду. Вот так же, как и сейчас, помню, сидели на берегу. Пустили в воду немецкую каску и выстрелами потопили ее… Один из ваших говорил по-английски. У другого помню фамилию: Савенко. Тоже, как я, шофер. Три раза был ранен. К Эльбе доехал от Сталинграда… – Ганс Даммин выбил трубку. – У вас, я тоже смотрю, рука… Осколок, пуля?.. Да, они умели стрелять… Ну вот и все. Надеюсь, вы не жалеете, что задержались?.. Мне тоже приятно было сказать вам это. Счастливого пути!..

Знакомство в Ла-Кроссе запомнилось… Не каждый встречный в Америке знает, что было на Эльбе в 1945 году. Война с фашизмом в памяти американцев, мы убедились, занимает место довольно скромное в сравнении с тем, что помним мы о войне. 9 мая числу национальных праздников тут не причислено. Этому есть причины. Многое в годы «холодной войны» предавалось забвению намеренно. И потом надо помнить: Америка была вдалеке от сражений. Всего две бомбы взорвались на ее территории (японцы пустили их на воздушных шарах). Лимит на шоколад и бензин – это, пожалуй, все, чем нарушилась обычная мирная жизнь.