Земля забытого бога

– Гражданин майор. Решение-то… Вот наедут городские к нам, то роют что-то, то рыбу сетями, то драки, мусорят, леса поджигают. Одни проблемы с вами, городскими. Решение… Преступление-то у вас с отягчающими, водку, говорят, пили, стало быть, в алкогольном опьянении… Понимаешь? Не всё так просто.

Алексей понял. Он достал кошелек и выудил оттуда десять тысяч рублей. Майор покачал головой.

– Понимаешь, отягчающие…

Под руководством Алексея товарищи собрали все имевшиеся наличные средства в размере пятидесяти тысяч, майор скорбно посмотрел на деньги и кивнул:

– Но находки не верну. Народное достояние, понимаешь? Вот так, граждане, и чтоб больше тут я вас не видел.

В Пермь приехали под утро, усталые и расстроенные. Алексей про свою правоту говорить не стал. Надо было дать водки местному. В кармане у него лежал солярный знак, а в душе было желание увидеть Веронику и вместе с нею посмеяться над сравнительно благополучно закончившимся приключением. Только вот в те места Алексей ездить зарекся.

* * *

Вероника вышла на улицу. Прошел дождь, мелкий, грибной, давший воздуху запах листвы и еще чего-то влекущего, непонятного, земли или прелой листвы, цветущей воды и жизни. Город стал мокрым и блестящим, улицы чистыми, воздух прозрачным, почти осязаемым, как бы ни противоречили друг другу эти понятия. Она шла по асфальту, испарявшему влагу, и мечтала о дикой природе, о береге реки, о ёлках, машущих своими мохнатыми ветвями над темной водой, о мягкой траве, на которую не ступала нога не то что человека – коровы, о необычайной тишине звуков вечной земли. Еще она мечтала о человеке, которому бы посвятила всю свою жизнь, если бы эта жизнь понадобилась. Как услышав ее, в сумочке затрезвонил телефон, на экране высветилось имя Алексея. Она будто ждала этого звонка, не колеблясь ни секунды, провела пальцем по экрану.

– Вероника, – услышала она в трубке нерешительный, как всегда, голос.

– Да, Алеша.

– Ты что делаешь?

– Я дышу дождем.

– Но дождь уже кончился. Я вот и звоню, может…

– Конечно, Алеша. Может. Даже точно. Я в центре.

– Я еду.

В телефоне послышались гудки. Он ехал. А она не знала зачем. Но он был нужен ей, без него город был пустым, а жизнь – бессмысленной.

Они встретились на перекрестке, он поставил машину в карман улицы и вышел, весь неловкий, молчаливый, без цветов и коробки конфет. Но Веронике не нужны были эти опротивевшие предметы, олицетворяющие внимание, вечно присутствующие у всех мужчин, кроме двух – Станислава Николаевича и Алексея. И если у первого отсутствие этих фетишей знакомства и продолжения отношений означали его вечную занятость и одержимость работой, то у Алексея это были знаки замкнутости и робости. Так решила Вероника, и это было недалеко от истины.

– Ну, вот… Куда поедем? – спросил Алексей, томясь неопределенностью.

– Пойдем, Алеша, просто пойдем по улицам. Смотри, как хорошо вечером. Пусто и прохладно. Город помылся и стал, как новая картина – неизвестен, но немного привлекателен.

Вероника увлекла его за руку, и они побрели по улице к реке, которая несла свои воды неподалеку, за горкой у старого собора, ставшего символом города в незапамятные времена. Они шли от него вниз, мимо кладбища-зоопарка, мимо домов, когда-то красивых и старых, мимо паровозика, который таскал в былые времена вагоны с заводов на станцию, мимо разрушающегося здания старого речного вокзала, вдруг возомнившего себя новым музеем современности, но не ставшим от этого более красивым; дошли, наконец, до поржавленных и изрядно подновленных круизных теплоходов, ожидавших очередную порцию нетрезвых туристов для доставки на Волгу и дальше. Теплоходы сиротливо жались к причальной стенке, стараясь выглядеть внушительно, сверкая звездами и громкими именами на своих крашеных в десять слоев бортах. Вероника остановилась у причалов, мечтательно оглядывая речное пространство. Ей хотелось романтики. Дождь, свежий воздух и присутствие Алексея делали свое дело.

– Вдохни, Алеша. Сейчас хорошо.

Она глубоко дышала, вздымая грудь. Алексей, смущаясь, поглядывал на её округлость, пытаясь поймать романтический настрой. Вероника видела, что у него получается плохо, и снизошла:

– Расскажи, что ты делал.

Алексей начал веселое повествование о приключениях под Чердынью. Вероника слушала, ничего не говоря, давая Алексею выговориться, даже улыбнулась в некоторых местах рассказа. Это воодушевляло, Алексей начал сыпать остротами.

– Как замечательно ты проводишь время. Кстати, я тоже побывала на природе, в той деревне, где мы встретились в первый раз. Даже видела там одного примечательного человека. Его зовут Николай, кажется. Кузнец. И он тоже ищет сокровища.

– Откуда ты его знаешь? – удивился Алексей.

– Да так, знакомые привезли, показали.

– Что за знакомые? – в интонации Алексея просквозила ревность, что заставило Веронику улыбнуться и приятно пролетело в мыслях: «Ревнует… Может быть, любит?» Вероника усилила давление:

– Знакомый. Из Питера. Он историк, ученый.

– Мужчина? Красивый? Сколько ему лет?