Земля землетрясений

По своей собственной воле меч в руках Бойса описал светящуюся дугу. И сделал это как раз вовремя. Меч Гиллеама уже падал, и через секунду голова мага покатилась бы по расписному столу.

В воздухе раздался грохот, словно столкнулись две молнии. Сталь заскрежетала о сталь, посыпались искры. Гиллеам проревел тяжеловесное ругательство на языке, который Бойс никогда не слышал раньше (Бойс предположил, что именно на нем разговаривали в Городе Колдунов), и огромный меч поднялся снова, разрезая кольца дыма над головой Танкреда.

Это был странный бой. В дни крестоносцев жили закаленные люди. Могучие мечи, которыми они размахивали, были такими тяжелыми, что современный человек вряд ли бы сумел поднять один из них даже двумя руками. Только магия позволила Бойсу отражать ужасные сокрушающие удары Гиллеама, сыплющиеся один за другим. Магия и ловкость меча, сражавшегося по собственной колдовской воле... и то, что Гиллеам еще ни разу не направил меч на самого Бойса.

Гиллеам — движимый магией, с мрачным лицом, которое было не совсем лицом Гиллеама, — пришел в Керак только с одной целью. Он пришел убить мага Танкреда. Все его удары были направлены на спящего Танкреда. Бойсу приходилось держать стальной щит магического меча между Гиллеамом и магом. Ему приходилось сражаться не за свою жизнь, а чтобы защитить Танкреда от страшной угрозы.

Молния сверкала в келье всякий раз, когда огромные мечи налетали друг на друга. А сапоги Гиллеама оглушительно стучали по каменным плитам, сотрясая каждым шагом весь замок. Он был больше чем человеком — колдовским божеством, хозяином грома и молний. Но это существо сражалось вслепую, как и ходило, и за его высокомерным, мрачным лицом скрывался вовсе не Гиллеам.

Развязка наступила неожиданно. Бойс понял, что не принял в этом участия. Он чувствовал, как меч сам по себе орудует его рукой, а затем оружие внезапно взмыло вверх, словно ликуя, и метнулось молниеносным горизонтальным движением, нырнув под руку Гиллеама и ударив крестоносца по толстой шее, защищенной кольчугой.

Ужасный был это удар. Он должен был сорвать голову Гиллеама с плеч. Но такого не случилось. Посыпались искры, словно лезвие ударило по стали вместо мышц и плоти. Вспыхнул настоящий фонтан света, раздался оглушительный звон, словно кто-то со всей силы ударил в гонг.

— Такова воля Бога! Такова... — странным бездыханным голосом завопил Гиллеам, будто это было единственное, чего он хотел добиться.

Затем все необъяснимо и неописуемо изменилось прямо у Бойса на глазах. В келье, еще звеневшей от молний и грома, оставшихся после битвы заколдованных мечей, внезапно наступила тишина. Гиллеам падал.

У него медленно подкосились ноги. Двусторонний меч выпал из ослабевших рук и со звоном упал на каменный пол. Крестоносец опустился на колени и очень плавно, казалось, проплыл вперед и лег ничком. Бойс услышал мощный выдох, когда Гиллеам наконец перестал шевелиться.

Затем к Бойсу снова вернулся слух, и замок Керак пробудился.

А на расписном столе вздохнул и пошевелился Танкред. Тоже самое происходило по всему замку, пока пробуждались спящие. Воздух больше не содрогался от каждого движения Гиллеама. Он снова стал обычным человеком с человеческими возможностями. И взглянув на него, Бойс удивился, но не так уж сильно, увидев, что толстую шею крестоносца опоясывает сломанное кольцо.

Стеклянное кольцо.

Танкред поднялся на ноги. Бойс, повернувшись к нему, увидел, что маг тяжело дышит, словно он, а не Бойс, сражался с Гиллеамом заколдованным мечом. На его коричневом лбу над сходящимися бровями выступил пот, а грудь часто вздымалась и опускалась.

— Это был ты, — тихо сказал Бойс, протягивая меч.

Танкред кивнул. Он все еще мог говорить лишь с большим трудом. Он взял оружие из рук Бойса, провел пальцем по лезвию, и Бойс заметил кое-что еще — какую-то яркость, какое-то странное оживление — то пропадающую, то появляющуюся вслед за движущимся пальцем тень.

— Да, — ответил Танкред. — Но без тебя я бы не справился. Мои благодарности, дю Бойс. — Он всунул меч обратно в ножны и положил их на стол. — А что касается его, — кивнув в сторону лежащего на полу Гиллеама, добавил маг, — ...что касается его — я не понимаю.

Танкред встал рядом с павшим на одно колено и осторожно поднес руку к разбитому стеклянном кольцу, остановившему последний смертельный удар. Затем прикоснулся к нему — и тут раздался чистый звон, похожий на звук разбивающегося бокала для вина. Кольцо подскочило само по себе, превратилось в блестящий порошок... и исчезло.

Гиллеам пошевелился и замычал.

Танкред осторожно перевернул крестоносца на спину. Голова Гиллеама упала на пол, и толстая шея судорожно запульсировала.

— Это... был не я, Танкред... они послали... — прошептал он.

— Знаю, Гиллеам. Теперь уже неважно. Ты в безопасности.

Гиллеам нахмурился и чуть качнул головой, прилагая невероятные усилия.

— Нет — не в безопасности. Годфри... Я должен вернуться...

Танкред закрыл рот крестоносца рукой с кольцами.

— Тише, Гиллеам. Ты был одержим. У тебя нет сил даже на то, чтобы рассказать нам, что случилось.