Земля Жар-птицы. Краса былой России

Неподалеку находились голландский магазинАи Petit Bazaar[45] и знаменитый магазин мебели Гамбса — оба на «солнечной» стороне проспекта. В мастерской Гамбса изготавливали все виды отличной мебели; ее украшала восхитительная резьба по дереву, которой особенно славились русские. В магазине-мастерской Гамбса работало пять-шесть десятков искусных столяров-краснодеревщиков, а также скульпторы, художники и резчики. Несколько торговых залов были заполнены товарами для путешествий, — предметами одной из специализаций Гамбса («вещи, имевшие немаловажное значение в России», — отмечал Коль). Там продавали раскладные кровати, которые вместе с подушками можно было упаковать в ящик около метра длиной, шириной пятнадцать и высотой — десять сантиметров. Были здесь и походные палатки вместе с набором стульев, столов и других удобных в пути принадлежностей, которые помещались в один сундук Рядом с магазином Гамбса располагалась известная французская кондитерская Aux Gourmets[46], а неподалеку от Публичной библиотеки — знаменитая булочная Филиппова, где продавалось до пятидесяти разновидностей хлеба и пирожки двадцати различных сортов.

Семена, посеянные Петром Великим, дали плоды. Рабочие с гобеленовой фабрики, которых царь пригласил в свое время из Франции для работы в России, давно уже умерли. Но русские создали местное производство декоративных тканей и достигли в нем большого успеха. Фарфоровая мануфактура Императрицы Елизаветы славилась по всей Европе. В Петербурге изготавливались огромные зеркала превосходного качества и большие оконные стекла. Заимствованные в Европе отрасли производства достигали более высокой степени совершенства в России. Лучшим сургучом в Европе наряду с английским считался петербургский. В 1814 году Александр I пригласил в Россию специалистов по изготовлению бумаги из Англии. Они построили фабрику и завезли иностранное оборудование. Через двадцать лет русские научились производить лучшие сорта бумаги, в том числе тонированной для billet doux[47] и множество других разновидностей. Причем бумагу, изготовленную в России, продавали в Англии и даже в Америке. «Это странно», — замечал Коль, — «но нигде не обмениваются более изящными письмами, чем в России. Почтовая бумага здесь самого высокого качества, каллиграфия безукоризненна, а конверты всегда аккуратны и красивы. В самых захудалых русских канцелярских магазинах Вы найдете то, за чем Вам пришлось бы тщетно охотиться даже в крупных немецких городах. В продаже всегда имеются конверты как прекрасного качества, так и дешевые, из грубой бумаги.»

Коль, который неутомимо посещал разные фабрики, гостеприимно принимавшие иностранцев, как-то пошел посмотреть и на производство бумаги. Он увидел там восемьсот рабочих, бывших воспитанников санкт-петербургских приютов. На них была белая, как снег, одежда, напоминавшая форму поваров, и колпаки из бумаги, сделанные каждым самостоятельно с большой изобретательностью.

На Невском проспекте и в других фешенебельных частях города, также как и в Москве, располагались превосходные специализированные магазины по продаже чая. Золотыми буквами на витринах писали: «Здесь продаются все сорта китайского чая». С того времени, когда Царь Алексей в семнадцатом веке ввез в Россию чай из Китая, русские превратились в страстных любителей этого напитка. «Как только путешественник пересечет границу и окажется в России, он сразу почувствует аромат замечательного чая, которым его будут угощать на каждом шагу, — писал Коль. — Чай — один из могущественных кумиров России… ежедневный утренний и вечерний напиток, как непременное «Господи, помилуй» их утренних и вечерних молитв». Кто хотя бы раз попробовал настоящий чай, доставляемый китайскими караванами, какой пьют в России, тот никогда его не забудет; «ту бурду, которую мы называем чаем, русские едва ли сочли бы возможным пить».

Посещение одного из таких чайных магазинов было похоже на путешествие в Китай. Поскольку чай — жизненно важный напиток для россиян, люди, принадлежавшие к знати, обычно сами совершали покупку чая, так что магазины обставлялись столь же элегантно, как и гостиные. Мебель и все предметы убранства были китайской работы: китайские ковры покрывали полы, стены обивали вышитыми шелковыми панно. И всю эту экзотику освещали китайские фонарики, создавая иллюзию лунного света. Воздух был напоен восхитительным ароматом чая. Разнообразие сортов и названий достигало нескольких сотен, и поэтому ценники, высылаемые клиентам, походили на ботанические каталоги. Чай был расфасован по самым разнообразным коробочкам, которые стояли рядами, наподобие книг в библиотеке. В маленьких коробочках, называемых китайцами lansin, ценные сорта чая были завернуты в мягкую бумагу, а затем в свинцовую фольгу, чтобы не пропал аромат чая. Лансин укладывали в раскрашенные и лакированные шкатулки. Шкатулки с самыми дорогими сортами чая украшали барельефы с изображением сцен из китайских поединков в боевом искусстве и монгольских баталий.