Землячки 3. Интерес (СИ)

За большими валунами в солнечных лучах плавал целый выводок уток-японок. Селезень, бойкий, весёлый, обхаживал своё богатство. Уточки ныряли с головой в воду, оставляя подолгу на поверхности только конец хвоста и раскинутые перепончатые лапки. Более десятка их детишек повторяли те же движения. Утки были небольшими, но такого оперения она никогда даже на картинках не видела -- красно-сине-фиолетовые оттенки. Насмотревшись, пошли дальше -- выводок моментально уплыл к другой стороне залива. По её подсчётам более тридцати семейств на их пути проделывали то же самое.

- Сейчас перевалим горку и выйдем прямо к пристани.

Она с облегчением вздохнула, поняв, что возврат к клещам в его планы не входил. Сделали остановку, он быстро нарезал лиан китайского лимонника, большой пучок засунул ей в рюкзак.

- Нарежешь помельче, зимой в чай хорошо заваривать.

- А почему у него ягод нет?

- Он в этом месте молодой ещё.

- Понятно. А это что за ягоды?

- Барбарис. Он вкусный, можешь пособирать, попробуй.

- Правда вкусный. Здесь, я вижу, поросли молодой много, нельзя ли мне домой один корешок выкопать?

Он, не долго думая, своим большим ножом вырезал из почвы растение.

- Молоденькое хорошо приживается, поливай только почаще сначала.

На обратном пути картины по всей длине были более удручающими. После поворотов то с одной стороны, то с другой вставали одна выше другой баррикады из нагромождений деревьев, которые во время таяния снегов вымывало из берегов и тащило до более мелких мест, где они, цепляясь за дно, образовывали целые заторы. Когда они плыли вверх по течению, то виделись только кучи из крон деревьев, зелень которых не выделялась на фоне прибрежных зарослей. Теперь же они встречались лицом к лицу с их корнями -- жуткое паукообразное сборище то справа, то слева передёргивало плечи.

- Многие гибнут здесь, если реку плохо знают, - ничуть не утешал её Рыжий. - Особенно во время большой воды.

По широким местам он включал мотор, в узких -- только рулил. Они уже прошли около половины пути, как она заметила его беспокойство.

- Что-то случилось?

- Не успеваем мы.

- Куда?

- Вода поднимается на глазах. Это очень большая вода.

- Откуда может быть летом большая вода? Ведь снег уже давно растаял.

- В самый жаркий месяц начинают ледяные вершины таять. Это там, где вечная мерзлота, там очень много воды.

Она насторожилась. Заметила, что они петляли уже не среди плёсов, не между берегов, а внутри стволов деревьев, хотя и стоящих поодаль. То есть уровень воды за короткое время поднял их больше, чем на метр. Она надолго замолчала, чтобы не отвлекать его разговорами. Он полностью поднял мотор из воды, чтобы случайно не зацепиться за что-нибудь намытое, и ловко правил строго по самой главной струе потока, которая меняла своё направление по неизвестным Аксане причинам.

- Мы сейчас по крайней правой плывём, здесь много спокойнее, так как эти склоны несколько позднее тают.

- А можно я вперёд лицом сяду?

- Ладно. Только осторожно пересядь и прямо посередине, и держись за лавку крепче.

Она повернулась лицом по ходу движения стихии, и чтобы не смущать его своим растерянным видом, и чтобы не отвлекать его своими мелочными вопросами.

- Сейчас с левой стороны слияние будем проходить, будь спокойна, не дёргайся, - предупреждал он. - Вон, впереди, перед самой скалой.

Она взирала на бурлящую пену в пятистах метрах впереди. Рукав, по которому они шли, казался ей теперь малюсенькой речушкой, да и вода здесь оказалась много ниже той, куда их несло. Волна сразу подняла лодку, как пёрышко, но Рыжий справился, и они неслись уже с включённым мотором, стараясь обогнать течение. Сопки то сходились, увеличивая скорость потока, то отдалялись друг от друга, и её сердце, выброшенное, словно из трубы, опускалось, расслаблялось вместе с водой, разливаясь и успокаиваясь по ширине. Почувствовала, что ещё одна подводная сила заметно поднимает их -- наводнение только начиналось, и они оказались на его передовом фронте. Теперь она держалась за сидение не только руками, но и ногами, а представшая впереди картина заставила её сердце прижаться к самому дну лодки -- на извилине с левой стороны высоченный затор из деревьев казался непроходимой стеной из их корневищ. С пеной и брызгами изо рта бурное течение накидывалось на преграду, но, зло кусаясь корнями, баррикада ни на йоту не отступала. Рыжий направил лодку к самому правому краю и не ошибся, проскочили, вылетев на более спокойную ширину. Выдохнув, спросила, повернувшись: