ЗЕМЛЯКИ ПО РАЗУМУ

«Неужели они незнакомы?» – разочарованно подумал капитан периферийной извилиной, так как те немногочисленные основные, что еще сохранились под фуражкой, жаждали лишь крови и зрелищ.

Что было в голове у дворника Герасима осталось нейрохирургической загадкой, так как в тот момент, когда мускулы тигриных лап в последний раз готовы были распрямиться стальной пружиной, он открыл рот и рявкнул:

– Муму!!!

Полосатого зверя подбросило вверх и капитан потом клялся коллегам, что тот провисел в воздухе не меньше минуты. На сержанта повеяло затхлым воздухом и он брезгливо сморщился, отодвигаясь от дворника со словами:

– Дышал бы ты, Гера, почаще...

Герасим в ответ презрительно прищурился, репетируя в своих глазах эффект: «Буря матом небо кроет», и втянул воздух.

Пока тигр левитировал, Петр Дормидонтович, который никогда себя дураком не считал, быстро вернулся из пещер в реальность и попятился к выходу из клетки. Он был всего в полуметре от желанной цели, когда вдруг услыхал за спиной зловещее лязганье железа о железо.

Обернувшись, президент не поверил глазам.

– Покайся, ничтожный! – завопил любимую душеспасительную фразу отец Агафоний.

Ему легко удалось проникнуть сквозь символическое оцепление. По раздутым ноздрям и общему фанатическому выражению лица нетрудно было понять, что конец испытаниям банкира еще не пришел.

– Капитан, убери психа! – в свою очередь завопил господин Криворучко, отнюдь не желая следовать совету доброго человека.

– Покайся, мерзкий грешник!!! – ревел жутким басом, настаивая на своем, священнослужитель и бил массивным крестом по пальцам, которыми Петр Дормидонтович вцепился в прутья.

– Капитан! Ой!!! Капитан! Ой, мать твою!!!

– Сержант, убрать попа! – сказал Пивеня скучным голосом, убедившись, что многообещавшая версия напоминает мыльный пузырь, высосанный из пальца, и ее ждет та же судьба, что и всех пузырей на свете.

– А как же быть со свободой совести? – неожиданно заартачился подчиненный.

– Вопросы?! Ты что, охренел?!!

Сержант достал из-под форменной рубашки золотой нательный крестик, поднес к губам и отвернулся от капитана.

– Фамилия?!! – завизжал следователь-неудачник, заглушая вопли президента.

– Анусенко.

– Сержант Анусенко, приказываю вам выполнить приказ!!!

Ответом было молчание. Капитан выкатил зенки прямой наводкой и уже был готов еще сильнее напрячь голосовые связки, чтобы подавить неожиданный мятеж, как вдруг за спиной раздался глухой шлепок и жалобное мяуканье. Вздрогнув, он отвлекся от раскольника сплоченных органов МВД.

Хищник, с явной неохотой подчинившись тому же закону, что и пресловутое яблоко Ньютона, распластался на полу клетки и больше всего напоминал шкуру, которую с него можно было бы содрать. В его глазах светилась зависть к фрукту, ведь под ним не оказалось ничьей головы.

Шум падения послужил для президента дополнительным стимулом. Нимало не сомневаясь, что за спиной творится нечто ужасное, он поднапрягся, отшвырнул в сторону дверь вместе с вопиющим отцом Агафонием и бросился прочь. Некоторое время еще чувствовалось, как адреналин бьет в нем гейзером, потому что слышался истерический крик:

– Я чист перед уголовным кодексом!

Отец Агафоний – верный слуга православной церкви, хотел было кинуться следом, но видя, что верные псы закона не предпринимают никаких активных действий, начал прозревать. Если президент кричит правду, то он невиновен, аки овечка, и на него возвели напраслину, что противоречит принципу: «Возлюби ближнего своего».

Придя к такому выводу, пастырь, чьей деятельной натуре были чужды сомнения, развернулся на 180 градусов и набросился на доблестных работников уголовного розыска, дабы наставить их на путь истинный.

– Покайтесь, служивые! Возлюбите ближних своих и президента! Возлобызайте крест истинной веры!

Сержант с готовность рухнул на колени, а капитан, брезгливо оттолкнув попа, двинулся к клетке. На глазах директора, которые уже начали тонуть в полуденном мареве следующего дня, и привыкшего ко всему дворника он добровольно вошел в обитель хищника и наклонился над ним.

Тигр в последний раз мяукнул и приготовился достойно умереть.

– Самец? – поинтересовался Пивеня у директора.

– Угу, – буркнул тот, раздумывая, стоит ли попросить Герасима закрыть клетку или не стоит.

Пивеня присел и почесал тигра за ухом.

– Слышишь, кот, я нравлюсь тебе как мужчина? – шепотом спросил он у зверя.

Этим вопросом капитан уже добился в своей жизни двух разводов, а посему в последнее время переключился на пол, более близкий и понятный. Ему так хотелось взаимопонимания.

Тигр начал урчать. Капитана Пивеню внезапно пронзил приступ никогда ранее не испытанной им нежности. Да такой, что мурашки побежали по коже, а в глазах защипало. Он опустился на колени и поцеловал тигра в сухой горячий нос.