ЗЕМЛЯКИ ПО РАЗУМУ

– Жестоким? – взвыл Василий. – Если бы тебе с самого утра каркали о том, чего лучше для мужчины нет, ты бы давно свернул ему шею. Такое впечатление, что эта фирма дала моему попугаю взятку!

– Не надо так преувеличивать.

– Ладно, не надо – так не надо, – легко, как все неопохмеленные лентяи, согласился Рында. – А вы сюда каким ветром?

– К Семену заходили.

– Ну и как он там?

– Никого нет дома.

– Быть такого не может!

– Почему? – осторожно удивился Самохин в одиночку, так как Длинного, похоже, окружающее уже интересовать перестало.

– Вряд ли бы он рискнул взять его куда-нибудь с собой.

– Кого?

– Не суть важно, – Васька смежил веки и откинулся на подушку, решив, что с больной головой в подробности углубляться не стоит.

Димка одарил его взглядом, в котором светилось как сочувствие, так и понимание. Милосердие было его крестом в этой жизни и сейчас, когда ближний страдал прямо на глазах, вытеснило на какое-то время неизвестного, которого Семен «не рискнул бы взять с собой».

– Тяжела шапка Мономаха, да?

– Пошел к черту, нет?

– Видишь, Длинный, как не стареют душой ветераны!

– Хуже, когда они ею не взрослеют, – фыркнул Васька.

Самохин бросил взгляд в сторону аквариума, подумал: «Еще хуже, когда они ею болеют, «– и сказал самым бодрым тоном, на который был способен:

– Так лечи подобное подобным! Так, во всяком случае, говорят знающие люди и я тебе советую.

– Шиллет – лушше для мушшины нет! – снова гавкнул Лорд.

– Убью, – вяло пробормотал Рында, открыл глаза и уже твердо сказал. – Ни за что! Я никогда не похмеляюсь, – тут он зажмурился при воспоминании о том, как из древнего кувшина вылетела душа сумасшедшего вождя. И, хотя кошмару было объяснение, в подсознании продолжало жить опасение, что в следующий раз из бутылки может вылететь нечто гораздо менее безобидное. Проще умереть, чем еще раз пережить такое «удовольствие». – Устал я... Устал от собственной непотребности в этой жизни...

– Думаешь, в следующей жизни ты будешь нужнее?

– Издеваешься, да?

– Отчего же? Может быть, тебе повезет и ты родишься, например, куриным окорочком. Или бутылкой портвейна, а?

– Ты зачем сюда пришел? Смерти моей хочешь, да?

– Совсем нет. – Димка жизнерадостно улыбнулся. – Могу дать полезный совет.

– Ну?

– Женись! Лучшего лекарства от твоей болезни я не знаю.

Василий рывком повернулся к нему, демонстрируя, что переворачиваться можно не только в гробу, убедился, что гость не шутит и произнес укоризненно:

– Лекарство это на животных не проверялось. К тому же, его действие носит временный характер и имеет массу побочных и непредсказуемых эффектов. По слухам, врачи, которые его прописывают, и сами долго не живут. Это я так, к слову.

– И на том спасибо, – вежливость всегда была визитной карточкой Самохина. – Но послушай, что я тебе скажу...

– Только не о женщинах. Сейчас любить я их не хочу.

– От тюрьмы и тещи не зарекайся, – испортил сам себе настроение Самохин, поскучнел и грустно продолжил. – Я имею в виду вот что, – он хмыкнул. – Приветствуя твой принцип не пить по утрам, я хочу сказать, что никто не похмеляется по вечерам. Усек разницу?

Такое простое решение мучительной проблемы в болящую голову хозяина еще не приходило.

– Но бутылку открывать будешь ты, – радостно сказал он.

– ???

– Это из Хемингуэя, – пояснил Рында. – Старик, не без каких-то своих оснований, считал, что алкоголиком становится тот, кто откупоривает бутылку.

– Тогда все официанты – сплошь и поголовно, – фыркнул Димка, который всегда старался в чужие предрассудки не верить. – Ладно, чего не сделаешь для хорошего человека! Где она?

– Ты опять о женщинах?

– Нет, о ней – о бутылке.

– Я думал, что вы с собой принесли.

– Хм, – задумался Самохин над совсем уж неожиданной проблемой.

– Да не будь ты собакой на сене, – подал голос Длинный, сигнализируя, что не так уж далеко он удалился из мира сего.

– Ты имеешь в виду?..

– Именно так.

– Ну, если так, то тогда, конечно... А иначе как же?.. – сердобольный гость направился к двери.

Сама судьба толкала Дмитрия Самохина сорить деньгами в винно-водочном магазине.

***

Как только супружеская пара вырубилась окончательно и надолго, Фасилияс соскользнул со стула и переместился на лежащие тела. Извиваясь, его щупальца поползли к лицам и присосались к вискам...

Три ауры слились воедино.

...Семен вздрогнул и напрягся. Он опять был на рыбалке и у него клевало. Подсечка, но вместо рыбы на крючке оказался осьминог, который приятельски потрепал щупальцем по щеке и поковылял дальше. Над водой снова покачивался мирный поплавок...

...Мария чистила рыбу, когда одна из них затрепыхалась, выскользнула из рук и мазнула холодным хвостом по лицу. Вытершись передником, она нагнулась за ней и тогда из миски вытянулось щупальце, молниеносно скользнуло за добычей и протянуло ей. «Спасибо», – поблагодарила Мария. «Не за что», – ответил осьминог голосом Семена, вытряхнул из пачки сигарету и отправился курить на балкон...