ЗЕМЛЯКИ ПО РАЗУМУ

– Ну, как тебе? – слегка стесняясь и кося левым глазом на аквариум, поинтересовался Длинный, не наблюдая у слушателя благодарной реакции.

Рыбки восхищенно открывали рты и в ожидании весны нетерпеливо ворочали плавниками. Складывалось впечатление, что они всерьез отнеслись к обещанию Длинного и теперь ждут, когда плавники превратятся в роскошные крылья.

– П-пыльцу, говоришь? – Самохин икнул и смылся из поля зрения Длинного, как последняя бабочка-однодневка.

                                                                                                                                                               ***

– Хочется думать, что результаты твоих исследований дадут обнадеживающие результаты, – мечтательно произнес Кар, понаблюдав за таинственными действиями Грыка и не менее загадочным поведением чужеземной фауны, – но лично я не понимаю что, зачем и как ты все это делаешь...

– Много будешь хотеть – бородавки шерстью зарастут, – отшутился напарник, довольно розовея.

– Не тебе меня брить, – автоматически отбрил его Кар. – Скажи нормально, что происходит?

– Хм, фью, происходит... Понимаешь, я путем наблюдений, размышлений и умозаключений прихожу к выводу, что у нашей фауны присутствует чувство юмора. И, должен заметить, весьма и весьма оригинальное чувство юмора!

– С чего ты взял?

– Одно наличие дежурных по религии уже кричит об этом. На мой взгляд, это один из самых действенных приемов для снятия стресса после неудачной охоты, который когда-либо мне встречался в исследованной части Галактики!

– Ну и что?

– В свою очередь, это говорит о том, что эта фауна стоит на гораздо более высокой ступени развития, чем мы предполагали раньше...

– Ты намекаешь на то, что за нами возможна погоня? – из всей путаницы относительно ступеней, развития и юмора Кар усек только одно – добыча не такая уж дикая, а воспоминание о той легкости, с которой представитель фауны намеревался изувечить себе подобного, просто приводило в ужас. Он посинел при мысли о том, что «Большой Охотник» может сделать с теми, кто на него не похож.

– Нет, о погоне волноваться и так синеть не стоит. Те несколько спутников, которые я заметил около планеты и которые вряд ли засекли нас, опасности не представляют.

– Спутники?! Ты хочешь сказать, что у них есть спутники? Почему ты не сказал об этом раньше?!! Ведь нам запрещено иметь дело с цивилизациями, которые вышли за пределы атмосферы!

– Атмосфера, ноосфера! Чушь все это! Поверь мне, в нашей работе без риска не обойтись!

– А если?..

– Никаких «если». Вспомни, какая встреча ждет нас дома! Мало того, что мы открыли самую экзотическую по своему строению фауну, но еще и сумели захватить ее! К тому же, как ты уже наверняка успел заметить, она может дышать нашим воздухом. Только что, делая глубокое зондирование, я обнаружил обширные резервы памяти, которые таит в себе мозг аборигенов. Они могут запомнить как угодно много языков! А их голосовые связки! Необходимость в разработке громоздких ретрансляторов, как это было с этими полуживотными с Троглоды, отпадает начисто. Представляешь?

Если быть честным, то Кар всего этого не представлял, но, памятуя золотую заповедь сородичей: «Те хороши, с кем хорошо кончается», в том смысле, что не стоит спешить с выводом, пока партнер шевелится, возражать не стал.

– Сейчас, я так понимаю, они принимают пищу, да? – поинтересовался он вместо этого.

– Я думаю, что ты прав.

Кара ужасно нервировала идиотская привычка коллеги при каждом удобном случае вставлять свое надменное «я думаю», но сейчас пришло время поставить его на место.

– Так может ты додумаешься произвести анализ этой пищи, пока они ее не сожрали? – довольный Кар свернулся спиралью в коконе.

– Ты намекаешь, что они такие же обжоры, как и ты? – не дал ему Грык всласть насладиться торжеством одинокой мысли. – Что же, думаю, может, ты и прав, хотя, конечно, и по-своему...

Напарнику ничего не оставалось, как засопеть клапаном, который от злости приобрел восковый цвет.

                                                                                                                                                               ***

– О! Го! – одобрительно крякнули Горелов с майором, когда импровизированный стол был накрыт.

– Ум! Гу! – промычали они единогласно через пять минут, когда водки в бутылке осталось на донышке.

Семен с улыбкой смотрел на собутыльников. Алкоголь примирил его как с тем, что в их роли выступали милиционеры, так и с тем, что он летел в созвездие Рыб.

«В сущности, совсем неплохие мужики, – подумалось Саньковскому, – а я еще хотел Горелова в аквариум засадить...»

– Хорошо летим, а? – поинтересовался он у парочки, чей конфликт, казалось, был исчерпан навсегда.

– Вот так летел бы и летел... – мечтательно отозвался лейтенант и добавил, покосившись на обретенного друга-пенсионера. – И честь свою никому отдавать не надо.

Майор посмотрел на него, затем, придав лицу официальное выражение, торжественно произнес тоном, которым короли давали своим фаворитам привилегию не снимать шляпу в присутствии августейшего лица:

– С этого дня можешь никому не отдаваться! Я имею в виду честь!

– Спасибо, отец родной! – чуть-чуть прослезился Горелов. – Давай споем!

Они обнялись и затянули народную песню украинских органов внутренних дел:

Кабан самогону не пив!

Кабан свою жінку любив!

Люди! Не вбивайте свиней!

Бо вони краще людей!