Земляки по разуму

Голова, снабженная искусственным интеллектом, по своей мощности явно соответствующим милицейскому, послушно кивала.

— Попробуй выковырять тушенку из естественных отверстий, — посоветовал Семен и на всякий случай уточнил: — Я имею в виду рот или, в крайнем разе, нос.

— Ну ты как здрасте! Где еще мне предложишь поковыряться? — буркнул в ответ Длинный и рявкнул на безмозглую копию Вуйко. — Колись, давай!

И тут робот раскололся, однако вместо желаемой тушенки он обрушил на Длинного водопад словесного поноса.

— Перед собой вы видите один из древнейших, а если точнее, то самый древний и загадочный артефакт местной цивилизации, уцелевший с незапамятных времен…

— Это кто тут артефакт? — от изумления у Длинного отвисла челюсть. — Да еще уцелевший с незапамятных времен?.. Это он про тебя, Семен, что ли?

Саньковский не удержался от улыбки, сообразив, каким образом обитатели Понго-Панча нашли выход из положения, в котором оказались после того, как оригиналы гидов исчезли. А майор-штрих, услышав ключевое приветствие, тем временем продолжал вываливать на Длинного информацию для залетных любителей экзотики.

— …неслыханный акт вандализма, — продолжал он, — луддизма, варварства и мародерства, следствием которого…

— Я тебе сейчас покажу наследство вандализма, — окончательно рассвирепел Длинный и — возможно, подсознательно, — повторил то, что когда-то давно настоящий майор Вуйко сделал с поддельным нищим. Он протянул вперед руки, вцепился в мягкие холодные уши робота и резко дернул их вверх.

С тихим хлопком голова отделилась от тела, и в воздухе поплыл умопомрачительный запах подогретой тушенки. Слюнные железы друзей заработали мощными насосами, наполняя рот слюной. Длинный уже приготовился запустить внутрь шеи пятерню, когда Семен его остановил.

— Не по-человечески это как-то…

— Кто бы мне это говорил! — смачно сплюнул Длинный и собрался было продолжить попытку извлечения из робота тушенки.

— Я имею в виду, что руками и всухомятку, — с этими словами Саньковский быстро свинтил голову Горелова-штрих и прищелкнул языком. — Водка у них, кстати, хоть и не высшего качества, но все же лучше того, что можно подцепить в ночном киоске. Давай отведем их в кают-компанию и посидим по-людски! Как-никак, а у Марии сегодня все еще день рождения.

— А головы?

— Да выкинь их к черту! В футбол ими все равно играть негде!

Длинный наклонился, поднял за синтетическую шерсть, имитирующую как волосы, так и залысины, головы, открыл выход наружу и вышвырнул их прочь со словами:

— А еще я хочу котлет!

В кают-компанию, где Семен, подобно коку Джеймса Кука, уже вовсю «накрывал поляну» для встречи званых каннибалов, Длинный вернулся со словами:

— В футбол, кстати, можно было бы погонять на космодроме, — он довольно потер руки и произнес, восхищенный видом наполненных стаканов. — Мне начинают нравиться космические путешествия!

— Жаль, что они закончились…

— Как это закончились?!

— Очень просто, — хмыкнул Саньковский. — Ты бы лучше вместо котлет горючего заказал. Тогда мы были бы гораздо ближе к звездам…

Не впадая в задумчивость, Длинный ляпнул:

— Если бы эта «тарелка», которая пишется без мягкого знака, летала на слюнях, мы бы уже давно были на седьмом небе! У меня лично они выделяются со страшной силой! Я бы даже сказал — напор, как у фонтана!

— Ты настолько же находчивый, насколько и потерянный… Прошу к столу!

Друг не заставил себя долго ждать, и первый тост был, естественно, за здоровье супруги Саньковского, а к тому времени, когда за бортом стемнело, дружная команда лыка уже не вязала и пила за землян оптом и в розницу. Как одному, так и другому космонавту были абсолютно безразличны и цвет кожи, и вероисповедание — они демонстрировали настоящий гуманизм. Однако, что бывает сплошь и рядом, попойка закончилась довольно заунывно.

— Знаешь, Семен, — грустно и не без труда шевеля губами, произнес Длинный. — Меня с каждым тостом все больше и больше тянет к Земле…

Саньковский некоторое время вслушивался в нечленораздельную речь, а потом деланно рассмеялся и похлопал друга по плечу:

— Не переживай, Длинненький, кладбища везде одинаковы…

Проснувшись ночью с ощущением ужасной сухости во рту, Длинный о своей мечте не забыл и изложил ее на клочке этикетки рыбных консервов. Пошарив в рюкзаке, он нащупал буханку хлеба и выбросил ее из корабля с пожеланием:

— Сушите сухари, ублюдки…

Какие же котлеты без сухарей?

***

Вытянувшись во всю длину, профессор Трах напряженно наблюдал, как два посланника — тут ему вспомнилось старинное слово «парламентера», — неизящно шагали по направлению к кораблю половожадных варваров. Вот два неуклюжих создания подошли к нему вплотную и на мониторах возникла изъеденная метеоритной коростой обшивка звездолета… Вот в ней появилось отверстие и поглотило обоих…

Изображение исчезло.

Профессора скорчило — обшивка надежно экранировала сигнал. Он начал возвышенно ругаться, потому что мог бы догадаться об этом и раньше. Теперь оставалось только извиваться в ожидании. Зуд во всем теле давал также знать, что с каждой минутой приближается начало цикла половой активности и если…