Земляне против политики (СИ)

— Во сне. Мне снилось, что у землян есть шоу Бенни Хилла. И это восхитительно! Как вам мелодия? Я предлагаю сделать эту мелодию официальным гимном Соединённых Штатов. И для этого у меня есть все основания! Представьте себе такую картину: американские войска гоняются за нашими врагами, те убегают от них в ускоренном темпе, американцы их вот-вот догонят, демократия торжествует, американцы снова начинают погоню в ускоренном темпе, американцы хлопают друг друга по лысине, и всё это под мелодию из шоу Бенни Хилла!

Тесла впервые за это время слегка улыбнулся.

— Благодарю. Вы так ярко всё обрисовали, что я и сейчас представляю, как американцы бегают друг за другом под мелодию из шоу Бенни Хилла и хлопают друг друга по лысине. У вас талант рассказчика.

— Где вы научились игре на саксофоне? — поинтересовался Берти.

— Я научился этому искусству, когда учился на врача.

— Но где вы учились на врача?

— В Эдинбургском университете.

На Дойла этот ответ произвёл впечатление удивляющее, в первую очередь не тем, что он окончил ту же альма-матер, а тем, до какой степени элементарно объяснялась халтурная практика его бывшего коллеги.

— В Эдинбургском университете? Теперь я понимаю, как вам удалось стать врачом, не зная медицину. Я на личном опыте убедился в допотопности шотландской системы обучения.

— Конечно! Во время учёбы в Эдинбургском университете я посещал больше мюзик-холлы, чем лекции, и диплом я не получил. Но каждый знает, что для того, чтобы стать врачом, диплом далеко не обязателен.

— Но родились вы не в Эдинбурге?

— Я родился в Нью-Йорке. Это в другой стране.

— Д-Д-Доктор Хамфри, нам п-пора переходить к опере, — заметил доктор Уиллард.

— В таком случае проваливайте!

— К-Куда?

— В оперу!

Доктор Хамфри с неохотой встал, угрожая сломать трость, Уиллард подобрал стул, и процессия вышла из банкетного зала. Судьба Эдисона была неизвестна, и была она если не в руках доктора Хамфри, то в руках Божьих, и доктор Хамфри — всего лишь инструмент в руках судьбы его пациентов.

— Мне невозможно представить, как этот человек смог стать врачом, если он только что предпочёл оперу работе, — лорд Солсбери выделил слова глубокомыслием.

— У меня есть весомая версия на этот счёт, — ответил на это замечание Тигр. — Я могу предположить, что он вовсе не врач. Он дирижёр.

— Но вы в ответ на мои вопросы говорили, что он играет на губной гармошке. Следовательно, он не дирижёр.

— Кто же он?

— Я знаю только одно: он не врач. Поверьте, было ещё хуже, если бы мистер Хамфри был дантистом, а у Эдисона заболел бы зуб. В таком невероятном случае мистер Хамфри удалил бы ему все зубы и вставил бы зубы Уилларда.

— А мистеру Уилларду?

— Я не удивлюсь, если Хамфри вставит Уилларду зубы питекантропа. А потом отнесёт его череп в антропологический музей. Но если быть точным, я удивлюсь: ведь мистер Хамфри не дантист.

— Он родом из Америки. Как сказал бы ныне покойный лорд Рэндольф Черчилль, Америка и демократия — вещи несовместные.

— Относительно лауданума мы догадываемся, что Эндрю Хамфри подло опоил нас этой субстанцией. Но кем был тот незнакомец в тёмных очках?

— Я слышал голос, — отвечал Тесла. Некоторые сведения всё же возвращались в его голову. — Он бубнил, словно шаман. И, похоже, с неким акцентом. Нет, не могу вспомнить, хоть умоляйте!

— Не знаю, кто перед вами бубнил, но этим неизвестным был...

Чемберлен медленно покачал головой.

— Я понимаю, о ком вы. Один официант этого ресторана...

Он меланхолически вздохнул, но, вернувшись к обыденности, раскинул руками.

— ...мёртв. Мы видели его призрак.

— К вам посыльный, милостивый государь, — сообщил лакей, прикрывая ливреей самого простолюдинского вида парня в старом картузе, с интересом взиравшего на далёкое от него, как звёзды, высшее общество.

— Вы прибыли сюда с поручением? — Альберт Эдуард был заинтересован гостем.

Юный простолюдин, очевидно, пробрался ввысь, если он обращался к премьер-министру.

— Хэесон фхааснозе, мевог!

— Вы поняли хотя бы одно слово, мистер Чемберлен? — спросил лорд Солсбери, не надеясь на собственный разум.

— Нет, милорд. Следовательно, перед нами кокни.

— Кокни! Господи, почему судьба на старости лет свела меня с кокни? Почему на старости лет мне суждено слышать этот варварский язык, этот недостойный человека выговор?

— Простите мне моё замечание, но я считаю нужным выслушать этого 'Арри.

‘Арри на удивление быстро понял, что от него требуется, и выговорил следующую невозможную фразу:

— Фам саабсченеи есозеаи. Фомоз хэесон ижи на дхяи неи.

— Во имя всего святого, что это означает?

— Давайте рассуждать логически, милорд. Кокни, как их описывают, пропускают «h» в начале слова, но больше я ничего не могу сказать.

— Нам поможет этот факт?

— Некоторые слова кокни заменяют жаргоном. ‘Арри, повтори последние слова, что ты сказал!

— Хэесон ижи на дхяи неи, мевог.

— Слово «мевог» ты не произносил. Эврика! Это слово может означать «милорд»!

— Если вы правильно поняли, звук «р» у произносится так, словно у них горячая картошка во рту. Тогда слово «хэесон» означает «Эдисон»! Но что означает «на дхяи неи»?