Земляничное варенье. Истории, которые согревают сердце

Он шел красиво. Вышагивал. А впереди бежал его пес. Очень некрасивая и очень веселая дворняга. В ошейнике со стразами и крохотными колокольчиками. Такой кривоногий упитанный пес, лохматый, с ужасной улыбкой. Просто от радости жизни этот пес улыбался. Кончик мохнатого хвоста был слегка подкрашен синим цветом. Наверное, оттеночным шампунем. Это выглядело дико и странно.

Пес норовил сожрать какую-нибудь пакость. Потом схватил пастью большой камень и желал его тащить. Хозяин изящно протягивал псу игрушки, но того камень больше интересовал. И урна.

Молодой человек не сердился. Он смотрел на питомца глазами любви. И музыкальным голосом говорил:

– Кай, ты ведешь себя как мужлан! Кай, это недостойно тебя!

Кай подбегал к любимому хозяину и ставил на него грязные лапы. Проявлял послушание и любовь. И громко дышал открытой пастью…

Они такие разные. Но любви это не мешает. Любви вообще ничего не мешает, если она настоящая…

Есть три тяготы, которые не удастся разделить с другими.

Даже пытаться не стоит. Могут выслушать, сказать утешение, подбодрить, пожалеть. Но даже пригоршню груза невозможно переложить на других. И придется сносить боль самому, самостоятельно нести тяжесть.

Лучше это заранее знать. Эта боль – как тяжелый мешок. Другие люди, даже самые хорошие и добрые, могут только сочувствовать и подбадривать. Взять на себя часть тяготы они не могут.

• Это боль утраты. Это же наш близкий человек ушел или наш личный питомец. Другие люди не имели такой тесной связи, не приросли всеми жилками и сосудами к любимому существу. Больно только нам. И отдать часть боли не получится. Она принадлежит только нам.

• Это боль измены и предательства. Это именно нас предали, нам изменили. И другие люди не могут ощутить всю глубину нашего страдания. Забудьте изменника и живите дальше, зачем он вам нужен, зачем вы все время о нем говорите? Это дурной человек, который дурно обошелся с вами. Надо вычеркнуть его из своей жизни!

Это правильно. Но боль не вычеркнуть, не так просто вытащить нож из спины. И не так просто оторвать от себя того, кого мы любили и кому доверяли. Вот эта любовь, ее остатки, они и причиняют боль. Но выразить и объяснить это так трудно! И нет облегчения. Поделиться этой болью не с кем.

• И третья боль – это болезнь. Она тоже только наша. Любые попытки подробно рассказать о ней и описать свои страдания детально только отпугнут от нас других людей.

Они будут помогать, если это добрые люди. Но погрузиться в наши ощущения они не могут. Не могут принять ни капли тяготы, которую мы несем. И могут уйти, отойти подальше, если почувствуют, что болеющий пытается переложить на них часть страдания. Так отходят от заразного человека, который пытается прильнуть и обнять, вцепиться крепко…

Это грустная правда. Ее важно знать.

Другие люди не чувствуют нашу личную боль, а если и чувствуют, это еще больше их отпугивает и тяготит. Если свою боль слишком активно показывать и говорить о ней слишком много, можно только добавить еще одну, четвертую боль. Боль одиночества и покинутости.

Каждый должен тащить свою ношу сам – примерно так сказал Юнг. Именно эту ношу он имел в виду. Личную боль.

Люди могут помочь и поддержать. Но взять на себя часть страдания они не могут. Об этом важно помнить, чтобы не оказаться в одиночестве, которое усугубит страдания…

Не слишком ли много мы говорили о своей боли? Не слишком ли эгоистично зациклились на своем страдании? Не слишком ли активно пытались втянуть других в наше горе и переживания?

У других людей своя жизнь, своя ноша и своя боль. И надо помнить об этом, даже когда нам больно. Чтобы не остаться без денег, без поддержки и без работы…

Иногда не надо принимать кардинальные меры, уезжать в другую страну,

менять имя, тратить громадные средства и усилия для спасения. Иногда достаточно отойти на шаг, чтобы оказаться вне опасности.

Это на остановке стоял мужчина. И с крыши остановочного павильона ему за шиворот лилась холодная вода; снег таял. Он ничего кардинального не предпринял. Просто шагнул вбок. Отошел. И вода перестала на него литься.

Два типа поведения неуместны.

Стоять под потоком холодной воды и стонать, жалея себя. Не делать шаг, даже шажок.

И бежать слишком далеко от текущей остановки тоже не надо. Хлопотно, энергозатратно и можно автобус пропустить. Все-таки на автобусе удобнее ехать.

В детстве одну девочку в параллельном классе травили и обижали. Такой был классный руководитель и такой класс – там это было нормально. Зачинщицы безнаказанно над этой Леной измывались, обстановка накалялась, родители девочки пытались вмешаться. Но в те годы особо не занимались решением таких конфликтов. И никаких психологов в школе не было. Были две монументальные дамы: директор и завуч. Но толку от них было не больше, чем от монументов.

А переводить в другую школу ребенка было трудно. И ближайшая школа была в трех остановках.