Земляничный год

Пойду теперь к своей мохнатой банде – буквально через пару минут будет уже полночь, может, они хотят что-то мне сказать. А потом отправлюсь поскорее в постель – события сегодняшнего дня меня порядком утомили.

Эва вышла на крыльцо, подняла голову – и аж задохнулась от восхищения от открывшейся ей картины: гранатовое небо было усыпано звездами, такими близкими, что, казалось, руку протяни – и достанешь.

А одна звезда особенно ярко серебрилась на темном бархате неба.

– Подожди, звездочка, – прошептала Эва. – Самая большая мечта в моей жизни уже исполнилась: у меня есть теперь мое собственное место на земле, есть свой домик… а теперь… теперь я хотела бы загадать другое желание: я бы хотела семью. Счастливую семью, любящую – мужа, детей. Я бы хотела, чтобы мы каждый вечер собирались за большим дубовым столом в теплой уютной кухне и рассказывали друг другу о событиях минувшего дня. Вот что я хотела бы тебе загадать, дорогая звездочка…

Январь

Очень, очень, очень холодно.

Причем, когда я говорю, что на улице очень, очень, очень холодно, я имею в виду двадцать градусов мороза днем и тридцать ночью.

Бандиты живут со мной в доме и даже носа не высовывают на улицу. И потребности свои естественные справляют в доме, чем доводят меня до отчаяния и до белого каления: я, конечно, понимаю, что на улице очень, очень холодно, но ведь они уже большие, и им положено пи́сать снаружи!

Правда, это трудновато, потому что снега намело по пояс.

Ничего не хочу сказать – это cool, даже very, very cool… но я просто не представляю, что будет весной, когда все это отправится в реки.

Впрочем, какая весна! Чего гадать! Еще только середина зимы длиной в миллион лет, а я тут про наводнения размышляю…

Что я хотела-то…

Ага: я подкармливаю птиц.

Никогда не думала, что я – городская девушка до мозга костей, и внешне и внутренне, – вдруг свихнусь на почве леса и его обитателей (косуль я тоже подкармливаю). А вот – случилось. Когда я сегодня рассказывала Изке, что обжариваю овсяные хлопья на сале, как рекомендует «Большой атлас птиц» (между прочим, это я не сама придумала!), она сложилась пополам от смеха. Чтобы я, которая себе в жизни не готовила, вдруг жарила хлопья для птиц!

Видя такую ее реакцию, я решила не рассказывать ей, что птицы на эти мои хлопья со шкварками даже не обратили внимания. Зато в пасти Растяпы я обнаружила потом довольно приличный кусок сала – не знаю, когда и как он успел его стащить из кормушки для птиц, но стащил!

Вообще, Растяпа – собака всеядная.

Причем всеядная в неограниченных количествах.

Глупо было бы покупать ему мясо или косточки, потому что точно так же, как на эти деликатесы, он бросается на сухой хлеб и, проглотив его вместе с остатками целлофана, смотрит на меня вопросительно: «Что это было? А еще есть?!»