Земляноиды

– Нацуки. Будешь всё делать так неохотно – сэнсэй рассердится. Ты же сама сказала, что хочешь учиться. Вот я и провожу специально для тебя внеклассный урок! Не будешь стараться – всё полетит псу под хвост!

– Да… Простите меня.

«Когда это я говорила ему, что хочу учиться?» – мелькнуло у меня в голове. Но раз он так сердится – может, брякнула что-то похожее, а он и запомнил?

Сердить сэнсэя было ещё страшней, и я повиновалась.

– Вот так… А теперь закрой глаза и открой рот. Но зубы торчать не должны!

Замирая от ужаса, я приоткрыла губы примерно на сантиметр. Но толстые пальцы сэнсэя тут же залезли мне в рот и распахнули его как можно шире – точь-в-точь как на приёме у стоматолога. Зафиксировав мою челюсть, эти пальцы выползли изо рта и обняли меня за шею.

– Видишь? Чтобы научиться, нужно выполнять всё, что говорит сэнсэй. Иначе он может рассердиться. Но ты же не хочешь, чтобы сэнсэй рассердился, верно?.. Ты ведь у нас хорошая ученица… Так или нет?

Рискуя сломать себе шею, я раз за разом кивала ему с распахнутым ртом.

Если взрослым сопротивляться – тебя убьют. А если выкинут из дома – сдохнешь самостоятельно.

«Выживать, чего бы это ни стоило…»

Слова нашей с Юу клятвы вихрились вокруг, защищая моё тело, как амулеты.

Что-то плотное, скользкое и тёплое полезло мне в рот и заполнило его до предела. Горьковатое на вкус, с лёгким запахом свежей рыбы. Из последних сил я прикрывала зубы губами. Боясь даже представить, что может случиться, если я ослушаюсь сэнсэя и всё-таки их обнажу. Его толстые пальцы по-прежнему обвивали мою шею.

Что именно делал сэнсэй – я толком не понимала, поскольку зажмурилась очень плотно. А когда всё-таки разжала веки – совсем чуть-чуть, – увидела, что он уже оторвался от дивана и теперь нависает надо мною всем телом, снова и снова повторяя движения, каких я у людей не встречала. От ужаса я зажмурилась ещё сильней.

Дышал сэнсэй тяжело, и влажное дыхание, вырываясь из его рта, волна за волной овевало мои лицо и макушку.

И тут в моё горло хлынула какая-то тёплая жидкость. «Неужели моча?!» – испугалась я, и меня чуть не вырвало, но его руки крепко удерживали мою голову, не давая отпрянуть.

Каким-то чудом я всё-таки извернулась – и то ли выплюнула, то ли выблевала из себя эту дрянь. Лужица, растёкшаяся на полу, напоминала совсем не мочу и не кровь, а нечто странное, похожее на йогурт.

– Нет, Нацуки. Выполняя минет, ты должна проглатывать всё до последней капли! Давай-ка ещё разок…

Его руки снова стиснули мой затылок. Мир вокруг закачался и куда-то поплыл. Я вдруг поняла, что отделилась от своего тела – и за всем, что сэнсэй вытворяет со мной, наблюдаю откуда-то с потолка.

Вот это да, поразилась я. Моя магия сработала? Даже без указки и зеркальца?! Ну и дела…

Я смотрела на свою голову в руках у сэнсэя, но, кроме удивления перед силой собственных чар, не чувствовала ничего. И тут меня осенило: да ведь он обращается с моим черепом как с инструментом! И хотя до сих пор я думала, что становиться инструментом для Фабрики мне ещё рановато, именно теперь я и превратилась в него.

Сэнсэй продолжал разговаривать с моим опустевшим телом.

– Это упражнение мы с тобой должны повторить много раз. В этом доме сэнсэй всё лето будет один. И проведёт здесь индивидуальные занятия только для тебя. Поняла?

– Да… – сказало тело моим голосом и кивнуло. Я же, дрейфуя под потолком, безучастно наблюдала за ним, стоящим на коленях лицом к сэнсэю.

– Эти уроки я буду преподавать только тебе, Нацуки. Понимаешь? А значит, об этом ты не должна рассказывать никому. Ведь сэнсэй – это учитель для всех. И если станет известно, что он как-то особенно старается для кого-нибудь одного, все остальные тут же рассердятся. Но не только на него! Сильнее всего они рассердятся на тебя, Нацуки. Ведь это ты упросила сэнсэя, чтобы он занимался с тобой, не так ли?

– Да… – ответило тело.

– Поэтому все наши следующие уроки мы должны проводить здесь, у меня. Ты ведь сможешь прийти в понедельник?

– Да…

В понедельник начнётся Обон, вспомнила я. И в городе меня точно не будет. Но моё опустевшее тело всё кивало сэнсэю. А я наблюдала за этим с потолка.

* * *

А затем я пошла домой. И всю дорогу следила за своим телом рассеянным взглядом сверху. Когда мне удастся вернуться в него – я понятия не имела. Оставалось лишь наблюдать за ним без единой мысли в мозгу.

Я увидела, как меня встретила мама. «Опять заблудилась?!» – спросила она устало и обречённо. Но я была такой сонной, что уползла к себе в комнату, ничего не ответив. Угасающим взором отследила, как моё тело стянуло с себя юкату, натянуло пижаму, завалилось в постель. И как только его щека коснулась моей подушки, дрейфующее сознание отключилось.

* * *

После бездонного сна моё сознание наконец вернулось в тело. Страшно захотелось скорей принять ванну, а ещё потянуло блевать. Я рванула вниз по лестнице в туалет, но желудок был пуст, и наружу так ничего и не вышло.