Земное счастье

Насчет работы он говорил правду. Позавчера вечером Маран собрал всех в заваленной книгами комнате — на столе, на креслах, на полу, на подоконнике, даже на кроватях лежали толстые и тонкие, большие и маленькие тома, все, что можно было купить в лавках. Общественной библиотеки в Осте не оказалось, кажется, здесь вообще не существовало подобного понятия и самой традиции, так что пришлось книги покупать, правда, их было не очень много, для цивилизации с тысячелетней историй даже мало, видимо, из-за того, что книгопечатание на континенте появилось совсем недавно. Собрав всех, Маран вручил каждому его долю. Надо было переснять книги и передать на астролет. Распределив заранее сложенные стопки, он сказал: «Я понимаю, что при перелистывании сложно вникнуть в смысл, да еще на чужом языке, но у каждого будет то, что ему наиболее близко, и потом вы ведь все владеете скоростным чтением, так что все-таки постарайтесь уловить суть. Пока компьютер будет разбираться, а это не так просто, ведь корабельный не предусмотрен для таких задач, мы могли б иметь предварительное мнение. Меня интересует, в первую очередь, даже не уровень их науки, а то, нет ли в ней сведений, этому уровню не соответствующих и, стало быть, привнесенных, так сказать, извне, в данном случае, сохранившихся от прошлого. Назовем это условно „чистым знанием“.» Себе он отложил книг не меньше, чем другим, если не больше, но справился с ними быстрее, чем Дан. Еще утром. Так что насчет работы Дан душой не кривил. Вот насчет кариссы… Маран действительно отправился к кариссе, этого он и не скрывал, потому насчет крутит-не крутит Дан так уверен не был, но счел своим долгом вступиться за него перед Патриком…

— А ты откуда знаешь, крутит он или нет? — спросил тот.

— Он мне сам сказал.

— Мало ли что он скажет!

— Маран никогда не врет, — возразил Дан. — И к тому же никто его за язык не тянул. Он мог ничего и не говорить, если у него были такие намерения.

— Ага! Значит, намерения он от тебя скрыл бы? То есть знал бы, что это тебе не понравится. Удивительно! Она даже тебя сумела перетянуть на свою сторону!

— Кто — она?

— Наи, кто ж еще? Ну Артур ладно. Если б у меня была такая жена, заявил он мне, вперив в меня честный взор, я ни на одну женщину больше не взглянул бы… Но бог с ним! Кто ему Маран? Командир. Но ты-то! Друг ты ему или кто?

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду то, что мужчина должен быть свободен. Жена или любимая женщина, как угодно, это хорошо, но извините…

— Все не так просто, Патрик, — начал Дан и замолчал, потому что дверь снова открылась, и Маран вошел в комнату. Он бросил куртку на кровать, сел и поинтересовался:

— Что обсуждаете?

— Твой роман с кариссой, — сказал Патрик и испытующе посмотрел на него.

Но Маран только пожал плечами и спросил:

— Из арбалета стрелять умеешь?

— Это такой лук с прикладом? Нет, не доводилось! А зачем тебе?

— Да кар Асуа пригласил меня на охоту. Хорошо бы поехать.

— Взглянуть стоит, — согласился Патрик.

— Стоит. Но охотятся они с арбалетами. Надо бы узнать, как с ними обращаться. Ладно, как-нибудь разберусь.

— Конечно, разберешься. Вряд ли они принципиально отличаются от обычного лука.

— Вряд ли, — согласился Маран. — А что здесь у вас происходит? Обедали?

— Нет, — сказал Патрик. — Пообедаешь тут. Со всеми этими книгами…

Маран встал.

— Закажу обед наверх. А ты позови ребят. Заодно и поговорим.

Когда хозяйка собрала пустые тарелки и водрузила на стол поднос с соти, Маран взял свой стакан, подождал, пока за хозяйкой закроется дверь, и спросил:

— Все закончили работу?

— Я не успел, — признался Дан, — еще две книги.

— Какие?

— Романы.

— Ладно, не страшно, потом сделаешь. Ну что, обменяемся добытым? Начнем с математики. Что скажешь, Патрик?

— Уровень примерно нашего семнадцатого века, — объявил Патрик снисходительным тоном. — Арифметика, алгебра, евклидова геометрия, тригонометрия, начатки математического анализа. Если судить по датам, развитие поступательное и очень-очень медленное. Но ровное. Ничего необычного.

— Так. Физика?

— Ньютоновский уровень, — сообщил Дан. — Классическая механика. Оптика, особенно прикладная. Но главная часть полностью отсутствует. Даже электричество еще не открыто, что говорить о радиоактивности.

— Радиоактивность они открыть, как я понимаю, и не могут, — заметил Маран. — Мы же не обнаружили на планете никаких радиоактивных элементов.

— Если они и были, то выработаны до конца, — согласился Дан.

— То есть сведения о радиоактивности им могли достаться только в виде чистого знания. Но не достались?

— Нет, — сказал Дан. — Никаких признаков.

— Астрономия?