Земное время №2 2016

Писатель, журналист. Член Союза журналистов России, международной федерации журналистов, МАПП (литовское отделение). Лауреат премии «Журналист года-2014» в номинации «Память». Родился в Вологде в семье военнослужащего. Годы детства и отрочества связаны с Ригой, где его отец в послевоенные годы возглавлял Дом работников искусств Латвийской ССР. Встречам с великими и известными в мире и Латвии людьми посвящены многие страницы трилогии «Опаленные ложью» (2009–2013 г.г.). Выпускник старейшего военно-учебного заведения Вильнюса (Литва) опубликовал в СМИ сотни статей, очерков, интервью и рассказов. В содружестве с литовской поэтессой Эльвирой Поздней (член МАПП) выпущен сборник «Я не хотел бы всех печалить…» памяти калининградского поэта-актера В.Петровского.

ЖИЗНЬ ЧЕРЕЗ ОБЩЕНИЕ К ПОЗНАНИЮ Главы из трилогии «Опаленные ложью»

Годы, годы, годы… Они, словно километровые столбы вдоль железнодорожного полотна, неумолимо завершают свой бег на конечной станции. Глядя из окна «поезда жизни» на их череду, невольно думаешь, что таблички на этих столбах, будто лица друзей и близких, напоминают о прошедших годах, многочисленных встречах и разлуках. Наиболее точно, как мне кажется, это состояние выразил поэт-фронтовик Анатолий Рыбочкин: «Гадай, не гадай, а случится, / Что станешь тяжел на подъем… / Мелькают, мелькают страницы / Той книги, что жизнью зовем». Этот элегантный и энциклопедически образованный человек в начале 60-ых годов двадцатого столетия руководил литературным объединением при Вильнюсском гарнизонном Доме офицеров. Его участниками были офицеры, сверхсрочнослужащие, члены их семей, а также двое курсантов – Артур-Казимир Прибыльский и я. На наши заседания постоянно приглашались преподаватели госуниверситета, известные писатели, поэты и журналисты. Они обменивались опытом, читали лекции по различным аспектам литературной деятельности. На этих занятиях много внимания уделялось обучению основам журналистики, привитию чувства любви к русскому языку и подвергались частенько суровой критике наши юношеские, полные романтизма и максимализма, литературные творения. Ни одно заседание не обходилось без жарких и продолжительных споров. Касались они не только современной поэзии и новинок прозы, но и жизненных проблем, различных ситуаций. Эти годы «хрущевской оттепели», споров физиков и лириков стали годами формирования в нашем сознании и душах критического отношения к себе, своим поступкам. Для меня и моего друга Артура (или, как его называли близкие, Кази) эти встречи сыграли важную роль в определении жизненного пути. Выбор между физиками и лириками мы сделали в пользу гуманитариев. Оба в последующем стали журналистами.

(В.В. Кн.1 стр. 140–141)

* * *

В последствии многие жизненные ситуации, истории и воспоминания легли на страницы трилогии «Опаленные ложью». В частности и эпизод в вагоне поезда «Рига – Москва», который вез отца и меня на Всемирный Московский фестиваль молодежи и студентов. Споры в купе развернулись вокруг трехтомника, изданного к 25-тилетию со дня смерти классика латышской литературы Яниса Райниса, который подарили моему отцу студенты одного из ВУЗов столицы Латвии. Особый спор вызвало одно из стихотворений гения латышской поэзии. Речь шла о стихотворении, названного Янисом Райнисом, «Приметы переходного периода». Прежде всего спор вызвали строки, приведенные одним из друзей отца – заядлого преферансиста и страстного поклонника поэзии:

Дни ушли, и нет людей, и ныне
На скотов гляжу в немом унынье:
Шкуры целы, и они ликуют —
Ум и честь для них не существуют!
Пьют, блудят, предать готовы брата,
Идеал для них – трус и предатель!
И, глумясь, мечтают лишь о том,
Чтоб загнать народ в большой публичный дом.

(В.В. кн.1 стр. 290–292)

Эти прекрасные строки Яниса Райниса я вспомнил сегодня не только потому, что они невероятно соответствуют нашей сегодняшней жизни, но и потому, что в сентябре этого года отмечается 150-летие со дня рождения гениального поэта Латвии. Воспользовавшись авторским правом я и рискнул представить некоторые из воспоминаний, приведенных в первой («белой») книге трилогии «Опаленные ложью». Малая часть их обобщена в этой главе и переносит читателя в жизнь послевоенной интеллигенции Латвии.

* * *