Когда вечер из воздуха вешнего выпьет тепло,И подобен закат в чашу неба излитому грогу,Вспомни имя мое – всем столетьям, заклятьям назло —И меня призови к своему смоляному порогу.Когда песню скупую свою запоют тростники,И исполнятся сумерки запахом розы и мяты,Вспомни имя мое – всем запретам, табу вопреки —И впусти меня тенью в свои расписные палаты.Призови меня охрой и солью, землей и огнем,Хоть немного ослабь заклинанья гнетущего путы,На границе мужающей ночи с дряхлеющим днемДай в истоме застыть, упиваясь блаженной минутой.Я вползу к тебе, кожей пятнистой по праху шурша,Я примчусь к тебе свистом стрелы, разорвавшей туманы,И – глазами в глаза – не моргая, без слов, не дыша,Я останусь с тобою, своим искуплением пьяный.Но, как только с небес изольется на ставни оконЖгучий мед первозданного, вечно немого светила,Я обязан уйти – ты сама начертала законНа скрижалях времен – и сама нарушать запретила.Я безмолвен и гол стану снова, в росе растворясь,Снова буду страдать, изъязвляемый солнечным богом,Пока вечер под брюхом моим раскаленную грязьНе остудит, и снова закат не расплещется грогом…