Земные наши заботы

— Вот вам и урон природе, — подхватил Иван Иванович, довольный таким

оборотом разговора.

— Это точно, — поддержал его поливальщик. — На электричестве работать

чище, никакого загрязнения.— Но вдруг прибавил к этому: — Однако в других

хозяйствах похуже дело — нагребут земляную плотину бульдозером, движок

поставят — и давай речку сосать.

Хочу заметить, мы не представлялись, поливальщик не знал ни Ивана

Ивановича, ни тем более меня, он, истосковавшись в одиночестве по

собеседникам, разговаривал с нами как с вольно болтающимися горожанами,

наезжающими сюда искупаться.

— Если кто по делу, то с нашим совхозным начальством приезжает. Оно и

растолковывает, что к чему,— резонно заметил поливальщик, когда мы

попытались откреститься от тех отдыхающих, что на берегу грелись. Ну и

ладно, будем и дальше ездить так, не привлекая к себе внимания.

Признаться, меня заинтересовало замечание поливальщика о земляных

плотинах. Существуют они одно лишь лето, потом смываются паводками, заиливая

русла рек, загрязняя их.

Меня заинтересовало, а Иван Иванович погрустнел.

— Недавно звонит мне директор совхоза, спрашивает, куда река подевалась,

вчера текла, а сегодня исчезла. Мелиораторы, отвечаю, не трогали ее. У

соседа ищи, перекрыли, должно быть.

— Чтобы «в степи не терялась»?..

Вскоре мне попала на глаза справка, в которой говорилось, что в ходе

паспортизации рек специалисты института Рязаньгипроводхоз выявили «огромное

количество временных земляных русловых плотин, насыпанных колхозами и

совхозами без всякого проекта».

Так летят кувырком все расчеты мелиораторов в части рационального, научно

обоснованного использования водных ресурсов. Оказывается, расчеты,

разработанные с такой тщательностью (и с любовью к родному краю, его

природе), являются законом лишь для самих мелиораторов, но не для хозяйств и

предприятий, расположенных у рек.

И вспомнилась мне опять встреча писателей с работниками Полянской

мелиоративной колонны. Дорофеев, присутствовавший здесь же, обронил такую

фразу:

— Мы не запроектировали, а мелиораторы не построили ни одного объекта,

который привел бы к понижению уровня воды в реке или в озере. Наоборот, за

счет обвалования рек и озер увеличиваем их глубину.

В ответ на это кто-то вспомнил, что та самая красавица Пра, которую Иван

Иванович, рассказывая о Мещере, назвал самой тихой, красивой и чистой рекой

края, на глазах мелеет. Если раньше, чтобы реку перейти, приходилось брод

искать, то теперь можно перебраться без труда почти в любом месте. Реку

«выпивают» насосные станции, которых наставили мелиораторы.

Упрек этот Иван Иванович не принял:

— Вы же были на Макеевском мысу и своими глазами видели, что насосная

станция там не из реки на поле воду качает, а, наоборот, из каналов в реку.

И так на многих объектах.

Однако ответ этот никого не убедил. Видеть-то видели, но река мелеет, и

никуда тут не денешься. А мелеет только потому, что осушили питавшие реку

верховые болота, на берегах ее движков понаставили, которые сосут, гонят

воду на орошение. Значит, виноваты мелиораторы!

Теперь, когда я постоял у земляных перемычек, насунутых бульдозерами в

русла малых рек, убедился: не мелиораторы в том повинны. Одну из них видел

даже на упоминавшейся Совке: в нее сбрасываются дренажные воды с крупной

осушительной системы, занимающей около восьми тысяч гектаров. Стояли с

Дорофеевым у этой перемычки и гадали: не вознамерился ли директор совхоза

«Мещерский» снова превратить мелиорированные поля в болото и тем самым

свести на нет многолетний труд мелиораторов и огромные (около 12 миллионов

рублей) затраты государства? Другой видимой цели, как ни пытались с Иваном

Ивановичем разгадать смысл этой проделки, обнаружить не смогли.

Тогда я стал допытываться: кто же следит за порядком на реках, какие есть

санкции, чтобы наказать виновных за такое вольное обращение с рекой?

Оказалось, нет такой организации. Нет и таких санкций. Любой руководитель

хозяйства волен поступать по принципу: что хочу, то и делаю. Хочу — земли в

нее натолкаю и перекрою, а захочу — движков понаставлю и высосу всю, чтобы

не текла куда-то вдаль, за пределы наших полей. Мол, земля здесь наша, а

значит, и река, протекающая по территории хозяйства, тоже нам принадлежит. А

так как делают это для орошения земель, то компрометируют тем самым и

мелиоративные работы, и доброе имя мелиоратора.

И все же, мне думается, есть такая организация. Это областное управление

мелиорации и водного хозяйства, которое представляет на местах министерство

той же отрасли. Могут сыскаться и санкции (и довольно строгие!), если кто

захочет поискать их. Есть и более скорый путь: областной Совет народных