Зенит Красной Звезды

Перед глазами у меня встала красная пелена. Мир как будто замер. На заднем плане Сергей Сергеевич стреляет из табельного в воздух, «мамонт» тащит какого-то пузана к крыльцу, заломив ему руку, а я ракетой ввинчиваюсь в хекающую и матюгающуюся толпу, подскакиваю к каратисту, бросаю быструю двойку в корпус и голову. Тот элегантно «обкатывает» мои удары блоками, с разворота бьет локтем. Попадает смазано, но меня слегка ведет. Вхожу в клинч, хватаю за отворот куртки. Мы поскальзываемся на снегу, падаем на землю. Каратист уходит перекатом, вскакивает быстрее меня. Резвый гад. Решает покончить со мной эффектным боковым ударом ноги. Классическая «маваши». Только вот не в уличной драке. Пристав на колено, со всей пролетарской ненавистью бью мощным хуком с левой в открывшейся пах. Парень орет от боли и скорчившись валится обратно в снег. К нему подскакивают друзья, тащат прочь. Я не мешаю, пытаясь сфокусироваться на драке. Но она с бегством ключевого бойца, начинает сама собой затихать.

Сергей Сергеевич с Лехой отлавливают особо ретивых хулиганов и укладывают их мордами в асфальт. Красиво работают! Окрестности, наконец, огласил вой сирен, и на улице показались две милицейские машины. Пугачевские фанаты решили, что пора окончательно уносить ноги. Поле боя остается за «селезневскими». С ним самим во главе.

В нашем холле тем временем развернулся целый лазарет по оказанию первой помощи — там уже вовсю трудилась Львова, бинтуя Денису разбитую голову. Второй Денис сидел рядом, зажимая разбитый нос. Я похлопал «тяжа» по плечу, дав понять, что отомстил за его раны.

Сергей Сергеевич вышел вперед, привлекая всеобщее внимание:

— Значит так. Сейчас все организованно дожидаемся работников скорой помощи, которые осмотрят вас и подробно зафиксируют все ваши побои и повреждения. Если у кого-то обнаружится подозрение на перелом или сотрясение мозга, тот отправится на машине скорой в ближайший травмпункт.

Фанаты глухо зароптали… Дело запахло милицией и уголовным делом, в котором никому светиться не хотелось. Сергей Сергеевич обвел их строгим взглядом.

— Повторяю для бестолковых: это очень важно сразу зафиксировать все свои побои и повреждения. Иначе в драке потом обвинят вас, а себя они выставят потерпевшими. И вы же окажетесь во всем виноватыми.

— Так они и напали первыми!

— Вот и дайте об этом показания.

Поняв, что пора показать пострадавшим и пряник, я тоже выступил вперед.

— Парни! И девчонки… Мне кажется, что вашему стихийному движению пора придать вполне организованный вид. Предлагаю вам основать фанатский клуб, руководство которого будет плотно контактировать с нашей студией. Особых благ не обещаю, но билеты на московские концерты вам будут. Не сто штук, конечно, но десяток-другой вы получите.

— А пластинки? — выкрикнула помятая девушка в разорванном пальто.

— И пластинки. С нашими автографами. Но за это вы пообещаете мне поддерживать порядок в своих рядах, и прекратить свинячить в соседнем дворе.

Я поискал глазами парня, который первым мне сообщил о пугачевских. Лет шестнадцати, с раскосыми черными глазами.

— Тебя как зовут?

— Лаэрт — замявшись, сообщил подросток

Вокруг засмеялись.

— Как у Шекспира в «Гамлете»?

— Ага. Родители постарались.

Ну, хоть не Даздраперма — («Да здравствует 1 Мая!») и не Польза — («Помни ленинские заветы»). Жить можно.

— Пока за главного у вас будет Лаэрт, потом соберетесь и сами выберете себе лидера. А сейчас вы во всем будете слушаться Сергея Сергеевича. Представитесь ему коротко и на всякий случай оставите свой домашний телефон для связи.

Накинув пальто, я выхожу на крыльцо, сажусь на ступеньку. Леха с оставшимися охранниками и милиционерами заталкивают четырех «пленных» в «козлики». Раздается новая сирена, на улицу выскакивает целый кортеж. Генерал Чурбанов собственной персоной. Жмет мне руку, оглядывает поле боя. На снегу и асфальте кровь, оторванные рукава, пуговицы…

— Поверить не могу — Чурбанов качает головой — В центре Москвы, в рабочий день…

Вздохнув, приглашаю Юрия Михайловича следовать за мной. Ничего не скажешь — очень «удачный» момент для посещения нашей студии. В кабинете Чурбанов по-хозяйски занимает мое любимое кресло, мне кивает на диван. Выглядит он плохо. Под глазами мешки, скверно выбрит.

— А теперь давай поподробнее. С чего вообще началась драка?

— Поклонники Пугачевой начали бить окна и драться с моими фанатами

— Аллы Борисовны?? Да, ладно. Не может быть!

Приходится рассказывать ему про события в ЦКЗ Россия. Хотя рассказывать особенно и не о чем — все же произошло за какую-то пару минут. Потом описываю драку, «каратиста». Чурбанов ошарашен. Поднимает трубку телефона, набирает номер.

— Олег Александрович? Чурбанов. Ага, на Селезневской… В сводке «по городу» уже прошло?

Генерал ругается матом. Виртуозно. Тут я догадываюсь, что Юрий Михайлович звонит напрямую главе МУРа Еркину. С которым мы свели знакомство после драки в Арагви. Кстати, за банду Лакобы мне Чурбанов обещал медаль. Но так и не дал. Напомнить? Пожалуй, не буду, слишком у него вид… не тот. Еще спустит на меня всех собак.