Зенит. Новейшая история 2.0

– Постоянно. И это именно Виллаш-Боаш сказал, что Халк должен извиниться перед командой. Он сам беседовал со всеми игроками и никому больше из тренеров этого не позволял. Он мне сразу сказал, что ему переводчик в команде для общения с игроками не нужен. Даже те, кто не понимают, русские, например, должны будут понимать, что он говорит. Мне Андре сказал: «Мои помощники с игроками общаются только в рамках своих обязанностей. А что касается каких-то там психологических вопросов – это только я». Он так и не понял, что такое Россия. Он думал, что Россия – это третий мир, что здесь царь и «Газпром» ему создали все условия и он будет в этих привилегированных условиях добиваться побед, что никто не будет вмешиваться в его работу и ему все будут помогать, прикрывать. Он не совсем понял, что Россия это страна, где многое решает руководство, но в то же время и общественность немало значит… Я помню, что когда ему казалось, что в интервью глупые вопросы задают, он начинал беситься, а это зря. Ты же публичный человек. Но он так и не понял, куда приехал. Думал, ему будут тепличные условия созданы…Что здесь какая-то Саудовская Аравия. А на самом деле, Россия – страна, которую никто никогда не может понять. В том числе и мы сами. Власть с одной стороны авторитарная, а с другой – всегда смотрит, что думает народ. Потому что если народ недоволен, то это очень даже опасно. Когда я ему предложил сделать выборку русской прессы, он не захотел этого, сказав, что игроки Зенита – иностранцы и до них это не доходит. Я пытался объяснить, что всё доходит, что все всё буквально читают…

– Чем Андре был недоволен?

– Состоянием базы. Он не выказывал своего недовольства публично, но с полями там было не всё в порядке. Не всегда всё чётко и быстро выполнялось в плане распечатки бумаг, которые использовались для игры, для разборов. А так он особо недовольства не высказывал. Для него главное – тренировочный процесс.

– Вы были в его квартире?

– Не был. В свое личное пространство он старался никого не допускать.

– Семья к нему приезжала?

– Да. Но, как я понимаю, жена не захотела здесь остаться. И это было одной из причин, по которой он не продлил контракт. Он мог бы теоретически остаться, но родился ребёнок у него, уже третий, и быть вне семьи ему было трудно.

– Авторитет у него был в команде?

– Абсолютный. Как тренер он всем нравился. Я же стоял рядом и смотрел на все эти тренировки. Интересные занятия. Он очень научно ко всему подходил, но, на мой взгляд, слишком схематично, он не учитывал всё-таки психологическую составляющую.

– Сколько вместе вы проработали?

– Полсезона. До конца мая. Каждый день я с командой был, летал с ними, каждый день на тренировках был. И вначале ещё на установках. Первые установки я переводил, но ему не нравилось, что это перевод, он хотел напрямую обращаться к игрокам. Потом говорил: «Зачем ты их называешь по именам, просто переводи без имён».

– Я знаю, что он поменял все фотографии после Спаллетти перед раздевалкой. Мне сказал Юрий Гусаков: «Приехал Боаш, посмотрел, сам выбрал фотографии и поставил только позитивные, радостные».

– Он на первой установке, когда была презентация, сказал игрокам: «Я хочу, чтобы вы побеждали, у меня никаких других желаний нет. Если что нужно – обращайтесь, лишь бы мы играли и выигрывали, работали. В любой час ночи и дня обращайтесь. Надо тренироваться, отдаваться игре. Остальное меня не интересует». Он вообще не очень любил много говорить. Установки были очень короткие. Буквально десять минут: кто подаёт угловые, кто кого закрывает и проч.

– Он никогда не рассказывал про свою родню, про бабушку-дворянку?

– Нет, но насколько я понял, часть семьи у него довольно родовитая, «голубая кровь», британские дворяне. Дядя – довольно богатый человек, который коллекционирует раритетные машины. И Виллаш тоже. Он рассказывал, что купил за чуть ли не за миллион фунтов стерлингов «ягуар» очень древнего года. У него гараж, мотоциклы… Он участвовал в Португалии в автогонках, вроде бы даже профессиональных.

– Как Гарай оказался в Зените?

– Боаш его уговорил. Описал великие перспективы, хорошую зарплату. Боаш работал только со своими людьми.

– Почему у Виллаш-Боаша не получилось сотрудничества с Аршавиным?