Зенит затмения

Боги Царства Семи Гор представляются жителям Намула весьма праздными господами, а солнце – прозрачным котлом, в котором они варят амброзию – напиток, дарующий бессмертие и красоту. Он ослепительно сияет, а по вкусу похож на белое вино: так говорят хозяева питейных, доставая из погребов образцы для дегустации.

Я пробовал намулийские напитки и могу подтвердить – это были лучшие вина среди тех, что когда-либо касались моих губ и языка. И ни роскошные виноградные плантации Соаху, ни персиковые рощи Судмира, ни сливовые сады Чаина и Шанвы не помогли этим странам освоить столь же прекрасные рецепты. Все-таки у каждого места есть свои секреты и традиции, которые не повторить никому в мире, как ни одному из государств не повторить вкуса пряностей с острова Шаури.

Жители Царства Семи Гор в древности считали, что в первые сутки тридня боги готовят яства и варят амброзию, чтобы на вторые устроить праздник. Закончив труды, они танцуют, много едят и сладко пьют. А когда засыпают, злые мелкие божки плюют в амброзию и травят ее ядовитой слюной. На третий день боги просыпаются и, не почуяв подвоха, выпивают почерневшую жижу. И тогда с ними начинает твориться злобное безумие, которое и приводит к затмению.

Потом боги засыпают и на другое утро просыпаются, ничего не помня. Они снова принимаются варить амброзию, дабы устроить праздник, и люди следуют их традиции – перед каждым затмением они танцуют, гуляют и празднуют сутки напролет, чтобы утомиться и проспать все то время, пока боги бесчинствуют от проказ темных божков, портящих напиток бессмертия.

(Из книги «Легенды затмения» отшельника Такалама)

* * *

Материк Намул, Царство Семи Гор, г. Унья-Панья, пароход «Мурасаки», 5-й трид 1020 г. от р. ч. с.

В день шестнадцатилетия умытый, разодетый и натертый благовонными маслами Кайоши маялся от мигрени и хмуро смотрел в иллюминатор. Туман редел, обнажая мачты соседних кораблей. На востоке, за громадами облаков, точно кровь, пропитавшая бинт, расплывалось пятно солнца. Белый Бог выдыхал из пасти огненный шар, чтобы согреть Сетерру от Твадора до Руссивы, от Исаха до Намула.

Это утро могло оказаться прекрасным, наполненным тишиной, созерцанием и красотой природы, но как бы не так. На верхней палубе с прошлого вечера будто поселилась армия злых духов. Кайоши хотелось насыпать им под ноги зеркальных обломков, затем сгрести в мешок и выкинуть за борт.

Бах. Бах, – словно тараном по медному щиту.

Топ-топ-топ, – как стая подкованных собак, бегающая за мячиком от полубака до юта.

Крыыыыыву. – Великан со скрежетом сминает в ладонях стальную пластину.

От всех этих звуков у Кайоши разболелась голова, и он уже не знал, куда себя деть и как приблизить долгожданный вечер.

Дверь в каюту неожиданно распахнулась будто от сквозняка. Провидец вздрогнул, но сразу успокоился: внутрь ввалился принц Нико. Полуголый, с разбитой бровью и резким запахом пота. В отличие от Оситы, который даже по коврам топал как слон, принц ходил очень тихо, и ему легко было застать Кайоши врасплох.

– Когда вы научитесь стучаться?! – рассердился сын Драконов. – Я мог все еще спать!

– Да ты не можешь уснуть даже от тиканья часов! – парировал Нико, закинув мокрую рубашку на плечо и хлопнув дверью. – А от такого топота ты точно не спал всю ночь. Я в общем-то тоже.

Нико плюхнулся в кресло, и Кайоши бессильно застонал.