Зенитчик-2

Следующий день принес массу неприятностей, началось все с раннего утра. Когда мы, продирая глаза, выползли из нашей импровизированной полуземлянки, то обнаружили, что позиции батареи и поле вокруг засыпаны листками желтоватой бумаги, размером меньше половины обычного листа. Я нагнулся к ближайшему. «КРАСНОАРМЕЙЦЫ, КОМАНДИРЫ! Вам грозят, если вы перебежите к немцам, то ваши жены, дети и все родные будут сосланы в концентрационные лагеря или уничтожены…». И когда только фрицы успели? Выходит, проспали мы ночью самолет, но и фрицы промахнулись — сыпанули листовки не на станицу, а в поле и на нашу позицию. В конце традиционный пропуск и призыв «Не забудьте взять с собой шинели и котелки!». Ага, счас-с. Уже бежим. Неужели еще остались наивные олухи? Или эти бумажки из старых запасов?

— Бумаги-то сколько пропадает, — посетовал дед Мазай.

— Ну ты еще попробуй подбери, — предостерег его Аникушин.

— Да что я, совсем дурной?

Однако видно, что бумаги ему действительно жалко, с ней в полку напряженка, а нормальных папирос, тем более сигарет, многие с начала войны не видели. Фрицы же, сволочи, напечатали свои листовки на курительной бумаге, размером как раз для самокрутки.

— Вон уже комполка едет, — заметил один из Максимовых.

По-моему, это Андрей, пока еще я их путаю в одинаковых ватных костюмах и шапках с опущенными ушами. Андрей, вроде, повыше родственника. В указанном им направлении скакал по полю «виллис». По амплитуде скачков было видно, что пассажиры машины очень торопятся и водитель гонит без оглядки на долговечность рессор и амортизаторов. «Виллис» влетел на позицию, и к нему поспешили три фигуры в белых полушубках. Мне показалось, что вылезший из джипа командир на комполка как-то не тянет. Аникушин подтвердил мои сомнения.

— Особист.

— И как он?

— Да ничего, вроде. Пакостей никому не делал.

Прибывший старший лейтенант организовал сбор вражеских листовок силами доверенных партийных и комсомольских кадров батареи. От нашего расчета в их число вошли оба кузена. Еще до завтрака сбор был закончен. Особист действительно оказался нормальным парнем. По крайней мере, с воплями «Не смотреть!» и «Не читать!» среди собирающих не метался. Взял собранное и уехал, понимая, что за фрицевский промах личный состав батареи ответственности не несет.

Дальнейшие события показали, что рано мы расслабились. Ближе к полудню «появился тот же «виллис». Но ехал он намного медленнее, явно не торопясь. Наш взвод был дежурным, и дальнейшие события мы наблюдали со стороны, сидя и стоя у орудия, пока не добрались и до нас. Из машины выбрались трое.

— Командир и замполит, — прокомментировал Мазаев.

— А третий? — заинтересовался я.

— Адъютант.

На более вытоптанной площадке, изображавшей плац, построили первый взвод. До нас долетали только некоторые звуки, но ничего хорошего они не предвещали. Так и оказалось. Первый взвод разбежался по позициям, командир полка в сопровождении замполита, адъютанта, комбата и обоих взводных начал обход. На каждой позиции задерживался минут на десять, пришла и наша очередь.

— Где карточка огня? — потребовал комполка, не дослушав мой доклад.

Протягивая карточку, я заметил страдальческие выражения на лицах комбата и взводных, видимо, эта процедура повторялась уже не в первый раз.

— Это карточка?! Это карточка?! Это говно, а не карточка!

Смятая бумага полетела под ноги, а сверху на нее опустился командирский сапог.

— Переделать!!!

У меня даже уши заложило. В принципе, карточка, составленная еще до меня Аникушиным, была так себе — всего два ориентира. Первым был крайний дом, а вторым огневая позиция третьей батареи в километре от нашей. А где еще ориентиров набрать на ровной, как стол, заснеженной степи? У всех такие же были.

— Вот ты, — палец командира нацелился на кузена Ивана, — доложи мне общие обязанности военнослужащего.

Не имевший довоенного опыта Иван малость запинался, но, в целом, на мой взгляд, ответил вполне пристойно. Комполка погонял остальных на знание обязанностей и ТТХ пушки, меня почему-то не тронул. Как и ожидалось, Вася Рохлин и Ерофеев «поплыли» конкретно. Командирское лицо перекосило.

— Почему ни хрена не знают?! — обрушился он на комбата.

— Так они в батарее всего третий день…

Попытка Александрова оправдаться, казалось, еще больше разозлила комполка.

— Откройте нижний люк!

Сунувшись в люк, он на несколько секунд застыл, выискивая недостатки.

— Почему смазка густая? Ударят морозы, задержки при стрельбе начнутся! Александров!

— Я!

— Лишить водки и этот расчет!