Зеркала Борхеса

На море царствовал полный штиль, морская тёмная гладь ласково – вся целиком – едва-едва заметно покачивалась, словно мыльная вода в банном тазике, который случайно толкнул ногой неуклюжий сосед.

Только штиль царствовал не в одиночку, а совместно с ясной звёздной ночью. Впрочем, звёзды много света не давали – так, совсем чуть-чуть. Да и от тонкого-тонкого серпа Луны толку было откровенно маловато.

– Ерунда какая-то, – растерянно вертя головой по сторонам, возмутился Алекс. – Ночь. Море. Лодка. Вёсла. На этом, собственно, и всё. А ещё очень хочется пить. Во рту – сухо-сухо. А в горле, такое впечатление, полным-полно колючего песка… И где, спрашивается, я нахожусь? И в каком, интересно, статусе? Ничего не понимаю, хоть убей. Ничего и даже меньше… Одежда и обувь? Опять нечто средневековое, аристократического покроя-фасона. Хотя дворянская шпага на боку отсутствует. Зато за кожаный пояс заткнут тяжёленький пистолет. Сейчас ознакомимся… Судя по конструкции пистолета, я сейчас пребываю в конце семнадцатого века. Или же в самом начале века восемнадцатого. Ладно, учтём… Эх, попить бы сейчас!

Запихав пистолет обратно за широкий пояс, он произвёл беглый осмотр своей одежды (и всего тела в целом), после чего пришёл к следующим, мало что объясняющим выводам:

– Весь – с ног до головы – изгваздался в какой-то серой золе. Или же в пепле. Причём, как чушка последняя. И правый рукав нарядного камзола серьёзно обгорел. Следовательно, был какой-то пожар? Ну-ну… О, как шею саднит с правой стороны! Точно – ожог. Да и кисти рук покрыты характерными волдырями… На голени левой ноги имеется целый букет свежих ссадин. Правое плечо прилично распухло. А на спине, судя по ощущения, полным-полно качественных синяков… Следовательно, что? Попробую, пожалуй, подбить некоторые промежуточные итоги… Очевидно, я плыл на каком-то судне. На него напали пираты. Шёл отчаянный бой, который, возможно, сопровождался абордажной схваткой. Потом начался сильный пожар. Я успел спустить на воду корабельную шлюпку, забраться в неё и отчалить… Откровенно негусто. Вопросов больше, чем ответов. Куда плыл корабль? Как он назывался? Что стало с его командой? Куда я, вообще, направлялся? С какой целью? Ночной мрак, да и только. И над этим морем, названье которого мне неизвестно. И в моей забубённой голове… Остаётся лишь одно: тупо дожидаться утра и уже тогда определяться – с месторасположением и стратегическими планами на будущее. Как же хочется пить, Боги мои…

Навалилась нестерпимая и злая жажда.

«Братец, надо срочно что-нибудь придумать!», – взмолился заметно потускневший внутренний голос. – «Добром это, ей-ей, не закончится. Вот, уже наша с тобой общая голова начинает кружиться. А если сознание потеряешь? Выпадешь тогда – ненароком – за лодочный борт: бульк, и поминай, как звали…».

На дне шлюпки плескалось сантиметра полтора-два солёной морской воды, и Алекс почувствовал (определил обострившимся звериным чутьём?), как в этом крохотном искусственном водоёме плещется (двигается, трепыхается?), кто-то явно живой.

«Спокойно, братец, сосредоточься!», – посоветовал слегка оживившийся внутренний голос. – «Давай-ка, поймай его! Главное, не суетись по-пустому. Спокойней действуй…».

Через несколько минут Алекс уже крепко сжимал в ладони гладкую, ещё живую рыбёшку, чья мелкая-мелкая чешуя загадочно переливалась всеми оттенками радуги.

«Грамм на сто семьдесят потянет, никак не меньше», – жадно сглотнув слюну, радостно сообщил деловой и приземлённый внутренний голос. – «А это означает, что в ней содержится грамм сто жидкости. Если, понятное дело, не больше…».

Он запрокинул голову и широко раскрыл рот, после чего поднял вверх правую руку с рыбиной, зажатой в ладони, и так сильно сжал кулак, что ему в рот бойко закапала живительная влага.

Жажда немного притупилась, но где-то часа через полтора ей на смену – единым букетом – пришли другие малоприятные ощущения: противно засаднили сотни мельчайших ожогов, настойчиво заныли многочисленные синяки и ссадины, вновь закружилась голова, а по всему телу разлилась предательская слабость…

«Придётся, братец, срочно звать на помощь специальные навыки», – чуть слышно посоветовал слабеющий на глазах внутренний голос. – «Без них, родимых, в создавшейся пиковой ситуации, похоже, не обойтись…».

О каких таких специальных навыках шла речь?