Зеркала. Дилогия

— Наш мир творили Брат и Сестра. Брат сотворил землю, Сестра населила ее животными и птицами. Брат подумал, и сотворил людей, чтобы мы управляли Ее творениями, Сестра подумала, и сотворила вестников, чтобы было кому приглядывать за людьми, и доносить Брату о делах их…

— Логично.

— Все были счастливы и мир цвел под их руками. И тогда из глубин тьмы и злобы явился Паук.

— Эмммм?

— Я видела… фильм о пауках. Вы их не боитесь, а у нас они считаются воплощением зла. Убить паука — к добру.

— А у нас — денег не будет. Хммм, а ведь верно.

Мотя вспомнила, как они заезжали в таверны. Казалось бы, там этих тварей должно быть… мух-то много! Но пауков она не видела, и паутины тоже!

— А вы их никак не используете?

— Как их можно использовать?

— Если паутину намять с хлебом — будет хорошее ранозаживляющее. А бабуля рассказывала, как они с корой калины во время войны ее мяли. Лекарств не было…

— Нет. У нас — никогда… Паук принялся плести свои сети и ловить Вестников, чтобы помешать им рассказывать Брату и Сестре о людских делах и люди стали хуже… А еще он привел с собой шервулей…

— Это еще кто такие?

— Это Его слуги, восьмилапого. Они пожирают человеческие души, которые попадают им в лапы…

— А выглядят они как?

— Как громадные черви. Они едят души грешников, и извергают их наружу….

— Неаппетитно выглядит.

Малена хмыкнула. Фраза была произнесена таким тоном, словно шервуль лично предложил Матильде позавтракать вместе с ним и получил решительный отказ.

— Про вашу веру я знаю. Но у вас проще, ты можешь верить во что хочешь, или вовсе не верить…

— Могу.

— А если я не буду молиться, или ходить в храм, или что-тио сделаю не так… Очистители — это орден при храме. Они подчиняются только архонам и адарону, никто ниже рангом не имеет права приказать Белым Братьям.

— И они этим пользуются?

— Что ты! Они очищают наш мир от паучьей скверны, которая затягивает его, словно паутина…

— У нас тоже такое было.

— И?

— Не знаю, как там с чистотой, но если где-то есть власть, там будут и злоупотребления властью. Допустим, я попадаюсь им в лапки. Что мне грозит?

— Допрос с пристрастием, очищение, покаяние, потом либо смерть, лимбо пожизненное заключение в одном из монастырей, без права выхода из кельи…

— Невесело…

— Они ведь не хватают, кого попало…

Мотя только пожала плечами. Но подумала, что человек — очень гадкое существо. До чего-то хорошего он будет доходить годы и века, а вот всякие гадости придумать, вроде инквизиции — это в любом мире и с восторгом.

— Надеюсь, ты понимаешь, что о нас с тобой надо молчать?

— Конечно!

Лишиться своего единственного близкого человека (и плевать, что он живет в другом мире!) Малена никогда не согласилась бы!

Магазин был открыт.

Скидка — 50 %

гласила табличка над входом.

— Отлично! — Матильда потерла руки, и устремилась к рядам с платьями. — Какая прелесть! Ты погляди!

Ярко-алое платье обтягивало стройную фигурку и заканчивалось примерно на две ладони выше колена. Матильда натянула его на себя и повертелась перед зеркалом.

— Как?

— Эммм… у нас в таком только куртизанки ходят.

— Цвете или фасоне?

— Что ты! За такой фасон можно и к Белым Братьям угодить!

— А ты что предлагаешь?

— Ну…

— Давай, я подвинусь, а ты смотри?

— Давай…

Малена побаивалась подменять своего двойника, но что тут-то страшного? Поглядеть одежду, примерить ее…

Светло-серое платье уютно легло в ладони, лаская их непривычным ощущением.

Не шерсть, не лен, не шелк, что-то другое, приятное…

— Мышь лабораторная. Средней запыленности, — припечатала Матильда, глядя в зеркало.

— Ни мне — ни тебе?

Малена прошлась по вешалке еще раз. Итогом стало темно-зеленое платье насыщенного оттенка. По воротнику змеилась черная вышивка, рукава доходили до середины кисти, а само платье едва прикрывало колени. Ни вырезов, ни разрезов, все очень строго и просто.

— А знаешь, ничего так… с распущенными волосами попробуй? Сюда мой хвост не пойдет!

Малена послушно стянула с волос резинку. Голове сразу стало легче, а вот шее, наоборот, жарче. Волосы рассыпались по зелени платья и стали ярче, насыщеннее.

Приобрели глубину глаза, сверкнули невесть откуда взявшимся изумрудным оттенком, Малена задумчиво покусала губы, пощипала себя за щеки…

— Девушка, надо брать! — припечатала стоящая рядом тетка. И завистливо вздохнула. — С твоей-то фигурой…

В тетю можно было впихнуть трех Матильд. Последствия неправильного обмена веществами с холодильником.

Малена благодарно улыбнулась, сняла платье, бросила в корзинку и отправилась копаться дальше.

Итогом следующего часа стали:

— Еще одно платье, на этот раз голубое, без рукавов, воротник-стойка. Правда, оно было украшено стразами, которые не выносили обе девушки, но Малена клятвенно обещала Матильде спороть их подчистую. Шить она любила…

— Две блузки, одна с коротким рукавом, приятного кремового оттенка, вторая с длинным, тоже темно-зеленая.

— Светло-коричневый брючный костюм из чего-то вроде замши. Пиджак, жилет, брюки.

Малена искренне считала брюки неприличными, но устоять не смогла.

Здесь-то это можно! Как же не попробовать?