Зеркала. Дилогия

— Малена, милая, эти мужики, как… как декоративные собачки. Дом охранять не оставишь, на цепь не посадишь, только гладить, тискать и любоваться.

— Не понимаю?

Матильда вздохнула.

— На это смотреть надо. Просто — увидеть своими глазами.

— Но ты же…

— Да, я пойду туда работать. Ради тебя. Хотя, как по мне, парнишка просто получил копеечку от папы с мамой и играет в бизнес. Ты кто? Владелец турагентства. Намного ж лучше звучит, чем Разгильдяй Балбесович…

— Мотя…

— Ладно-ладно. Если хочешь, я даже краситься буду на работу. И волосы укладывать. Хотя шансов у нас с тобой нет. От слова вообще.

— Почему?

— Мы… я небогата, не слишком красива, не гламурна…

— Что значит последнее слово?

— Дома покажу тебе наши глянцевые журналы. Поймешь.

— Это что-то важное?

— Холеность, лощеность, очень часто — заносчивость и спесь. Так называемая, принадлежность к высшему обществу. У вас это титул?

— Да…

— А какие обязанности есть у аристократов?

— Аристократ — слуга короля. Первый… Он обязан выставлять свой отряд в королевском войске, беречь и заботиться о своей земле и своих людях…

— А аристократки?

— Рожать детей. Вести дом, воспитывать детей достойно…

— Кружиться при дворе? Устраивать балы и приемы, поражать всех драгоценностями и нарядами, менять любовников, как перчатки, постоянно провоцировать скандалы, эпатажно вести себя…

— Такие тоже есть.

— Но?

— В любом водоеме бывает грязная пена.

— А у нас считается, что эта пена — и есть аристократия. А истинное предназначение и слова, и долга, давно забыто. Они не служат отечеству, они его рвут на части и гордятся близостью к тем, кто урвал больший кусок….

— Разве так можно?

Ответом Малене был тяжелый вздох.

Можно?

К сожалению, данные рвачи забывают простую истину. Все мы живем на одной планете и один раз. Наворовал ты на три жизни вперед — остановись, подумай. Есть ведь то, что ты ни за какие деньги не купишь.

Репутация.

Слово «русские» могут произносить по-разному. С уважением, страхом, безразличием, презрением, брезгливостью… и сановное-чиновное ворье отлично добилось последнего. Но сами-то они остались русскими. Навсегда.

И дети их, и внуки, и правнуки…

Может, стоит потратить толику малую, чтобы о тебе говорили не «тот, кто родную страну разворовал», а «тот, кто сберег, преумножил и другим помог»?

Увы… это слишком утопические мечты.

* * *

На следующий день Матильда отправилась на работу.

Простое зеленое платье, туфли без каблука одного цвета с сумкой, волосы заколоты в узел. Из косметики на лице тушь для ресниц и бесцветный блеск для губ, ногти подпилены покороче, чтобы не клацать когтями по клавиатуре. Типичная офисная девочка.

Приехала она не первой, Антон уже был на работе.

— Малена? Доброе утро…

Матильда переждала восхищенный вздох Малены, и улыбнулась. Нейтрально, как пожилому дядюшке на улице.

— Доброе утро, Антон Владимирович. Я могу приступать к работе?

— Да. И кофе мне сварите.

— Хорошо. Вы какой предпочитаете?

— Две ложки кофе и три ложки сахара. Ложка сухих сливок. Моя кружка стоит в шкафчике, в приемной, на ней надпись «Биг Босс», сообщил мужчина, и скрылся за дверью кабинета. А Матильда принялась проводить ревизию продуктовых запасов.

Кофе кончался, сахар тоже, на поверхности кофеварки были неопрятные потеки, так что пришлось быстренько сполоснуть ее, а уж потом варить кофе.

Кружка и правда была в шкафчике. Большая, черная, с белой надписью и рисунком акулы. Любящие сотрудники подарили, не иначе…

Малена вздыхала, прикасаясь к черному фарфору.

Матильда огляделась по сторонам, нашла еще тарелку, поднос, салфетки, печенье она принесла с собой, на обед… ладно, будем худеть.

Антон окинул натюрморт насмешливым взглядом.

— Печенье нашли в шкафу?

— Принесла с собой.

— Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок?

Матильда пожала плечами в ответ на ехидную реплику.

— Никогда не интересовалась анатомией. Но все возможно. Я могу идти?

— Да. Факс отправь, там номер в углу написан.

В руки Матильде спланировал лист бумаги, она ловко поймала цидульку, и вышла за дверь.

— Поняла?

— Что?

— Тут таких девочек, небось, сотня перебывала. И все они целились в постель к Антону.

— Фу!

Матильда была согласна с этим заявлением. Как можно повестись на этот сироп в штанах? Слишком уж он хорош, и наверняка, самовлюблен. Стоять в очереди к его сердцу…

Увольте!

Малена наверняка думала иначе, но тело-то одно на двоих, как здесь, так и там…

Матильда быстро отправила факс, нашла коробку, и принялась складывать в нее Динины вещи.

— Осваиваешься?

Ехидный голосок не застал девушку врасплох. Только не там, где стоят зеркальные шкафы.

— Здравствуй, Евгения.

— Фу-ты, ну-ты…этикеты гнуты. Привет!

— Поможешь?

— У меня своя работа есть.

Матильда выразительно огляделась. Приемная ничем не напоминала место работы Евгении.

— Тебе к шефу? По поводу работы?

— Нет…

Фразу «Тогда не смею задерживать» Матильда не произнесла. Женя все поняла и сама, буркнула нечто вроде «резко начинаешь, падать больно будет», развернулась и вышла.

Матильда продолжила наводить порядок.

О состоявшемся конфликте она не сожалела ни минуты.