Зеркала и лица Северный Ветер (СИ)

Поттер не сводил с Лили светящихся насмешливых глаз.

- Не дёргайся, Лилс. Мы всего лишь с тобой... потанцуем.

- Потанцуем? - нахмурилась Лили, не без основания опасаясь подвоха.

Поттер глядел на неё честными глазами пай-мальчика и бойскаута с десятилетним стажем:

- Потанцуем!

Если бы Лили хуже его знала, может быть и поверила бы ему. Но она-то Поттера знала с одиннадцати лет! И даже успела смириться с тем, что по части каверз ей с этим противным лягушонком-головастиком не сравниться никогда.

- Как мы будем танцевать? - тоном прокурора решительно уточнила Лили.

- В перепляс! - его улыбка так и светилась лукавством. - Кто кого перетанцует, тот и выиграл.

Растянув ещё шире, хоть это и казалось уже невозможным, тонкогубый большой рот, Поттер протянул Лили руку в пригласительном жесте:

- Ну же, Эванс, смелее! - подначивал он её. - Неужели ты не примешь такой простенький детский вызов? Да гриффиндорка ты или кто?..

Лили настороженно покосилась на протянутую ладонь. Что-то он больно благостный...

- Да не трусь ты, я же обычно не кусаюсь. На этот раз я даже не намерен отступать от правил. Ни на дюйм.

- А чтобы было всё совсем по-честному, сначала озвучь правила, Сохатый! -потребовал Петтигрю.

- Да что тут озвучивать? Бродяга заводит музыку - мы с Эванс танцуем. По очереди и вместе. Кто первый сдастся, не сумев подхватить движения другого, ни разу не повторив при этом па, тот и проиграл. Так, Эванс? - подмигнул ей Джеймс.

Лили в ответ лишь раздражённо сверкнула глазами и кивнула.

А что ей ещё оставалось?

- Бродяга?.. - обернулся Джеймс к Сириусу

Блэк небрежно взмахнул палочкой, трансформируя старенькое радио в современный магнитофон. Золотисто-алую гостиную заполнили резкие, тягучие звуки испанского танго.

Лили мельком подумала, что Блэк мог бы выбрать что-нибудь менее... провокационное. Хотя, о чем это она?! Блэк всегда Блэк. А Блэки, это широко известно, всегда любят обострять обстоятельства. Ходить босиком по острию ножа для них высшее наслаждение.

Впрочем, как и гонять по лезвию бритвы других.

Двигался Поттер легко. Движения его были четкими и в то же время грациозными, как у кота или профессионального танцора.

Лили тоже никогда не грешила отсутствием фантазии или пластики. До поступления в Хогвартс она несколько лет серьёзно занималась танцами и даже танцевала на сцене.

Кое в чем Блэк всё-таки правильно угадал. Танго, с его неизменной темой страсти и ненависти, как никакой другой танец передавал отношения Лили и Джеймса. Музыка заставляла их то сходиться, то расходиться.

Потом резко сменилась.

Из динамиков полились жесткие, стремительные ритмы современного диско, под которое так сложно не сбиться, не повториться ни в одном движении. Ударники, хочешь-не хочешь, задают ритм, заставляя руки хаотично вскидываться, а ноги повторять один и тот же притоп.

Горящие глаза, резко очерченные губы, жар, идущий от разгоряченного танцем тела Джемса, выполняющего ломанные и гибкие, как у акробата движения, завораживали. И не одну только Лили. Большинство девичьих взглядов жадно следили за каждым танцевальным движением одного из лучших Охотников в истории Хогвартса.

Да он оказывается до чертиков хорош, её вчерашний лягушонок! И когда только успел так похорошеть?

Они плясали и плясали, соревнуясь друг с другом в ловкости, в смелости, в откровенности. Опасно балансируя на грани приличий. Вплотную друг к другу.

Быстрый залихватский ритм сбивал дыхание, от потока крови в голове стоял опасный гул.

Ещё немного и Лили сдастся...

Но взмах палочки коварного Блэка снова всё изменил.

Зазвучал вальс.

Любимый вальс Лили - 'Сказки Венского леса' музыкального волшебника Штрауса.

Кружиться?!

О! Кружиться Лили всегда любила. До умопомрачения!

Кружиться, раскинув в стороны руки, как птица. Кружиться, пока земля не покажется слишком тяжелой и её можно будет просто не стряхнуть с подошвы лёгких туфелек. Кружиться до тех пор, пока не удастся оторваться от земли и - полететь.

Лететь вопреки всему - законам тяготения и распространённому мнению, что так не бывает.

До сих пор Лили кружилась всегда одна, как та балерина из её любимой шкатулки, стоящей на столике у матери: белая танцовщица с поднятыми вверх, словно крылья, тонкими руками.

Теперь она кружились с Джеймсом. Вместе.

Лили чувствовала не бесплотные объятия ветра, а горячие и твёрдые, сильные мужские руки, готовые подхватить, поддержать, изменить темп вращения. Или полёта?

Вальсовая дорожка. Окошко из рук. Семенящие шаги вокруг кавалера, припавшего на одно колено.

Ореховые глаза с золотистой каймой глядели то насмешливо, то тоскливо, то страстно. От этого земля всё легче и легче уходила из-под ног...

Когда восхищенные и недоверчивые охи и ахи вывели Лили из состояния транса, она осознала, что кружится, словно на невидимых качелях, паря в воздухе. Как легкокрылая фея из маггловских мультиков.

Стоило ей осознать это, как стихийная магия тотчас улетучилась, нетвердые воздушные потоки расступились, и она не удержавшись, рухнула вниз.

Наверное, больно ушиблась бы, если бы не Джеймс.

Он успел подхватить. Как всегда, в принципе.