Зеркала и лица: Солнечный Зайчик (СИ)

– А ты был прав, Люц, – одобрительно покивал головой старший Лейстрейндж, – маленькая грязнокровочка заставит Потти покорно выполнять наши команды.

– Что ты имеешь в виду, Лейстрейндж? – настрожился Блэк.

– Имеется в виду как раз то, что мы, слизеринцы, не любим квакать. Против любовных утех среди нас никто ничего не имеет, только лучше обойтись без принуждения. Оно делает нас раздражительными, а раздраженные змеи – опасные змеи.

– Ну, если речь пошла о зверюшках, то льва умные люди не то что раздражать не станут – сторонкой обойдут. Лучше без аллегорий. Короче, Малфой.

– Если короче: душа моя жаждет мести.

– Тогда мсти быстрее. Вон уже и роса выпала, а нам ещё домой возвращаться. Я ноги боюсь замочить.

– Полагаю, – решил поддержать разговор Блэк, – не обойдётся без Непростительных? Ох уж это ваше с Беллой нежно любимое Круцио…

– Я?! – возмутился Малфой. – Круцио? К детям? Сириус! Ну как ты мог обо мне так плохо подумать? Меня мой батюшка совсем иначе воспитал.

– Ты, храбрец–переросток, – ухмыльнулся Джеймс, – сними с нас заклятие. Давай сразимся по–честному.

– Не–а. Лениво.

Развернувшись на высоких каблуках, так же мало уместных в чаще леса, как шелковая мантия, Малфой направился к Лили. В этот момент он показался ей пугающе безумным и совершенно равнодушным.

Чем больше девочка осознавала, что не властна ни над одним мускулом в собственном теле, тем сильнее охватывала её паника. Даже слезы и те не текли из глаз.

Слизеринец поднял её легко, будто Лили была тряпичной куклой. Она ощутила острое касание палочки у своего горла.

– Эй?! Что ты собираешься делать?! – рыкнул Поттер, пытаясь разорвать невидимые узы. – Оставь её! Она даже в курсе не была!... Малфой, тварь, не трогай её, я сказал!!!

– Дорогуша, – неприятно дышал слизеринец Лили в ухо, – ты знаешь, какие заклинания называют Непростительными?

Лицо Малфоя казалось вырезанным из камня. Глядя в эти совершенные, точеные черты Лили поняла: игры закончились. Подобру– поздорову никому не уйти.

– Кто тебе дороже, гриффиндорец? – обратился Малфой к Джеймсу. – Чистокровный друг? Или симпатичная грязнокровка?

– Они дороги мне оба, каждый по–своему, – не задумываясь, ответил Джеймс.

– Но если придётся выбирать?…

– Я не стану!

– А если всё–таки придётся?

– Тебя от самого себя не тошнит? – тряхнул головой Блэк. – Излагай свои условия, хватит реверансов.

– С головы твоей рыжей красавицы, Поттер, и волоска не упадёт, если ты попрактикуешь на своем драгоценном Блэке Круцио, – улыбнулся блондин улыбкой голодного крокодила. – Вам представлялось забавным спаривать меня с моим маленьким ядовитым другом? А меня весьма порадует вид Сириуса, визжащего под твоим Круцио, Поттер.

Лили почувствовала, что её сейчас стошнит.

Она с замиранием сердца ждала решение Джеймса. Если он откажется, что сделают с ней слизеринцы?

– Меня не обучали Непростительным, – голос у Лягушонка дрогнул. – Не пойти ли тебе, Малфой, лесом со своими дурацкими предложениями?

– В лес? Почему бы и нет? Но только вместе с Эванс.

– И мы с тобой! – засмеялся Яксли. – Грязнокровка, хоть и совсем крошка, но чертовски лакомый кусочек. Есть в ней что–то очень …вкусное.

Лили не смогла сдержать нервную дрожь.

– Так ты отдаёшь её нам, Поттер? – ласково ворковал Люциус.

Лили сдерживала дыхание. В голове обезумевшей птицей билась мысль: Джеймс, неужели ты позволишь?... Неужели допустишь?...

– Сделай то, что он от тебя требует, – снова подал голос Блэк. – Я от этого не умру.

– Да дело не только в тебе. У меня попросту не получится! – проорал Поттер.

– Даже не попытаешься? – саркастично ухмыльнулся Люциус.

– Дьявол забери твою гнилую душу, Малфой! Давай палочку.

– Яксли, освободи нашего Потти. Только без глупостей, а то получишь свою драгоценную грязнокровку частями.

– Фините Инкантатем, – освободил Джеймса Яксли.

– Блэка тоже, – приказал Малфой.

Поднявшись на ноги, Сириус, не удостоив мучителей даже взгляда, повернулся к Джеймсу.

– Я готов, – кивнул он.

Поттер нервно кусал губы. Впервые за время их знакомства Лили не видела на лице Лягушонка улыбки. Ни лукавой, ни насмешливой, ни злой – никакой.

– Круцио!

Из палочки заструился лишь дым. В свете костров он казался красным.

Облачко быстро рассеялось, не оставляя после себя и следа.

Старший Лейстрейнж закатил глаза:

– И это на Гриффиндоре слывет за мага, падающего большие надежды! Ты просто жалкая бездарность, Потти, – прокомментировал он. – Вот чем заканчивается предательство крови. Жалкое зрелище. Рабастан, покажи, как оно должно выглядеть на самом деле.

– Не нужно! – дёрнулся Поттер.

– Мы можем продемонстрировать заклятие на ней, если захочешь, – любезно предложил Люциус.

– Валяй, Рабби, – презрительно скривился Сириус.

– Торопишься получить удовольствие, Блэк?

– Не в твоих силах мне его обеспечить, Лейстрейндж.

– Я, конечно, не Белла, но я постараюсь. Круцио!