Зеркала и лица: Солнечный Зайчик (СИ)

Их дом на Бирючиновой аллее купался в свете. На полу, разогретом солнцем почти до жара, лежали золотистые квадраты. Там, куда свет не дотягивался, половицы приятно холодили босые ступни.

Лестница скрипнула под ногой привычным сухим звуком.

Почему–то казалось, что лестницы всегда так скрипят под ногами?

Сестра лежала в постели, побледневшая и подурневшая. Лицо с болезни опухло, горло обматывал старый шерстяной мамин шарф.

Надо же в такой прекрасный день так попасть?

Лили сделалось стыдно и за свой цветущий вид, и за пышущее здоровье, и за волшебный дар. Будто это была её вина – вечное невезение любимой старшей сестрёнки.

– Привет, – улыбнулась она.

– Привет, – проскрипела Петуния в ответ голосом несмазанной старой телеги.

– Не сладко приходится? – Лили присела на краешек постели сестры.

– Держалась бы ты от меня подальше.

У Лили защипало в носу от непролитых слёз:

– Я все исправлю. Ведь какой смысл иметь сестру волшебницу, если в такой отличный день приходится потеть под тремя одеялами?

– Не прошло и секунды, а мы уже хвастаемся тем, какие мы есть необычные?

– Не прошло и секунды, а мы снова ссоримся? – засмеялась Лили.

Ей не слишком хотелось смеяться. Но смех – это её персональное лекарство, её ответ, её вызов всему, что огорчает, мешает и угрожает.

Пусть с ней, с Петунией! Пусть ругается и ворчит, сколько захочет. У Лили только одна сестра и она слишком дорога ей, чтобы позволить словам, пусть и жестоким, встать между ними.

Последующие два часа ушло на приготовления укрепляющего зелья. Конечно, вне стен Хогвартса колдовство запрещено, но, по большому счету, это и не колдовство вовсе. Здесь нет иной магии, кроме природной. Почти фармацевтика. В основном – полезные свойства трав и совсем капелька личного волшебства. Для усиления этих полезных травяных свойств.

–Что это? – подозрительно покосилась Петуния на стакан с изумрудной жидкостью.

– Лекарство.

– Откуда я знаю, что это не опасно? – упиралась Петуния.

– Я не допустила бы, чтобы с тобой что–нибудь случилось. Тем более, по моей вине. Пей.

– И я должна тебе верить? – насмешливо фыркнула Петуния.

– Чем быстрее выпьешь, тем быстрее тебе станет легче.

Осушив стакан, Петуния вернула его Лили.

– Ты изменилась, – старшая сестра, как всегда, говорила, почти не разжимая губ. – Повзрослела. Стала сдержаннее.

– Это ты просто болеешь. Нельзя же терроризировать больных людей? Вот выздоровеешь, тогда я тебе ещё покажу!

– Рассказывай, Лили, – потребовала Петуния. – Расскажи мне всё. Раз уж мне никогда не побывать в Хогвартсе, я хочу увидеть его твоими глазами.

Лили поведала сестре всё – от первого дня до последних часов в Хогвартс–экспрессе. Лили рассказала о Лягушонке и о Сириусе, о красавчике Малфое и мрачноватом, сумрачном Люпине, о неприступно–холодной, отстраненной Нарциссе и её странной, сумасшедшей сестре Белле. Рассказывала о занятиях, правилах, ограничениях, чудесах, приключениях, дружбе и вражде, о любви и ненависти. Обо всем том, что в течении года составляло жизнь, с её радостями, огорчениями, треволнениями и заботами.

И, конечно же, она не могла не рассказать о Северусе. О своей любви к нему и о том, что далекий и холодный с первых дней знакомства мальчик так и остался далёким, чужим и холодным.

Сестра слушала жадно, проживая с Лили каждое мгновение недоступной для неё и от того втрое более привлекательной жизни.

Петуния разделяла каждое мгновение, каждую секунду, каждое волнение, любовь, ненависть и страх Лили.

– Не понимаю, – задумчиво прищурилась девушка, когда Лили умолкла. – Почему ты по–прежнему таскаешься за этим Снейпом? Судя по всему, тот же Поттер куда более приятная личность.

– Не для меня.

– Ты всегда была упряма, как мул.

– Ты не то, что ни одного мула – осла живого в жизни не видела!

– Не заговаривай мне зубы. Ну, раз свет клином сошелся на этом твоём Снейпе… хотя лично я этого не понимаю. Что ты в нём нашла? Урод – уродом!

– Петуния!

– Лили! – передразнила её старшая сестра. – Дело даже не во внешности. Дело в душе. А она у этого парня червивая. И сверкай на меня глазами, сколько душе угодно. Твоего Поттера я не видела…

– Поттер – не мой!

– Да без разницы, – отмахнулась сестра, – он сумасшедший, но всё равно куда более нормальный.

– Миленько звучит. И где твоя хвалённая логика? Либо сумасшедший, либо – нормальный. Тебе не кажется? – Личико Лили приняло серьёзное, почти торжественное выражение. – Поттер мой лучший друг, один самых лучших, какие у человека могут быть. Несмотря на все его недостатки, на всё его бахвальство, дерзость и бесшабашность, он хороший человек…

– Но думаешь ты всё равно о Снейпе? – закатила глаза Петуния.

– Думаю. А он знать меня не хочет.

– Готова поспорить, что это не так. То, что этот придурок к тебе чувствует, не вписывается в его дурацкую систему ценностей, которую он сам для себя придумал. Но ты ему небезразлична.

– Мне почти понравилась твоя речь, Туни. Только не могла бы ты перестать ругать Северуса?

– Не провоцируй меня. И вообще, я устала. Мне нужно отдохнуть. Так что, пользуйся случаем и проваливай… мириться со своим Снейпом.