Зеркала времени (СИ)

В город мы возвращались вдвоём. Родители и Паша приняли решение остаться в Михайловском ещё на пару дней, а нам необходимо было завтра быть в Ленинграде. На репетиции. Мой мужчина положил голову мне на плечо и смотрел в одну точку. Казалось его отключили от электрической сети, а его личный запас энергии иссяк.

— Как я рад, что ты у меня есть…

— Что?

— Я просто… мне просто так хорошо было сегодня… так легко… спокойно… мне было так важно понимать, что есть человек в моей жизни, который меня любит любым… успешным и неуверенным… и у меня сразу вырастают крылья за спиной. Мне кажется, что я могу всё!

— Ты и можешь все! Тебе подвластно все!

— Теперь — да! Я люблю тебя! Не бросай меня!

— Не уходи, прошу, не исчезай…

Где ты была,

В каком ином краю?

Где ты была,

Все дни, всю жизнь мою?

Где ты была,

Ликуя иль скорбя?

Где ты была,

Что я не знал тебя?

Не возвратись

Опять в тот странный край.

Не уходи,

Прошу, не исчезай.

Как исцелить

Пугливость женских рук,

Ждущих не встреч —

Только разлук?

Что говорить —

У всех своя звезда.

Что говорить —

Нам счастье, как беда.

Что говорить —

Покой куда верней.

Трудно любить,

Терять ещё трудней.

Но доверяй

Хотя б самой себе.

Не растеряй

Всех тёплых дней в судьбе.

Вздрогнула ветвь —

И снова лист у ног.

То ли совет,

То ли упрёк…

Что говорить…

Конечно он ещё не знал этого текста. Он, равно как и все соотечественники и сограждане, узнают его несколько лет спустя. А я уже знала. Там, в будущем, я заслушивала аудиокассету до дыр — настолько мне была созвучна эта песня: печальная, правдивая, нежная, мудрая.

Помню даже один абзац был бегущей строкой на заставке моего первого компьютера…

Мы стояли на крыше Астории и смотрели на звёздное ленинградское небо. Мы держались за руки и молчали. Ночь была глубокой и безмолвной. Ленинград под нами напоминал один из вечных городов Гипербореи, коим, впрочем, он и являлся… тёплый ветер едва касался щёк. Мы смотрели вдаль, в одном направлении, в одну сторону. В будущее. Его будущее. Мое прошлое.

— Как тебе это удалось? — спросила я, когда мы, минуя чердак, спустились на жилой этаж.

— Связи, — загадочно ответил он, — Тебе правда понравилось?

— Да. С тобой хорошо не только говорить, целоваться, заниматься сексом, но и молчать.

— Я тоже, оказывается, искал человека, с которым я смогу молчать…

— О сколько нам открытий чудных…

— Да, каждый день я узнаю о тебе что-то новое, которое отзывается и во мне.

— Просто внутри меня твоя вселенная.

— Опять сложно.

— Метафизически.

— Лучше давай я буду в тебе физически.

— Не имею ничего против!

Кажется театральная элита обоих столиц начала свыкаться с мыслью о том, что самый завидный холостяк СССР все же женился. Поговаривали, что некоторые его поклонницы даже хотели стреляться из-за этой новости, но, слава Богу, участниками криминальной хроники мы не стали. За оставшуюся неделю в Питере мы обошли почти все дома всех влиятельных деятелей культуры и искусства. Нас поздравляли, недоумевали, сокрушались. Ему шептали, что он достоин большего. Мне — что он ветреный бабник. Вечером, в нашем номере, мы обсуждали все то, что нам рассказывали о нас и смеялись. Мы были счастливы. И никто не мог нам помешать в этом ощущении абсолютного счастья…

========== Глава 16. «Феодосия, Феодосия, берег моря я вспоминаю..» ==========

Три дня в Москве. Отмокнуть в ванной, сходить на маникюр, съездить на дачу к родителям, полить цветы в московской квартире, заехать в театр, посетить Останкино и Шаболовку и утром четвёртого дня стоять с чемоданами на перроне киевского вокзала. Я была горда — я значилась как член съемочной группы. Мне выдали плёночный фотоаппарат и поставили задачу вести летопись. А что, в будущем я уже вела фотолетопись в Инстаграме одного известного актёра… правда ничего хорошего из этого не получилось. Но первый блин — он всегда комом, ага.

В купе мы ехали вдвоём. Вообще, как бы сейчас сказали «по райдеру», человек с его уровнем популярности должен был ехать один в Бизнес классе, но не было тогда бизнес классов. Звезды всесоюзного масштаба жили в гостиницах без горячей воды и передвигались на простых поездах. Однако, мои связи помогли организовать хотя бы отдельное купе на двоих. День мы провели в вагоне-ресторане с коллегами. Знакомились со съемочной группой, пили вино. Мой муж был молчалив.

— Что-то не так? — тихо спросила я его в тот момент, когда оператор Вадим рассказывал очередную байку.

— Нет, но мне не даёт покоя одна фантазия…

— Какая?

— Ты решишь, что я похотливое животное…

— Любопытно…

— Ну, сама напросилась… мне бы очень хотелось, чтобы мы поиграли…

— В города?

— Не совсем… в знакомство…

— Прости?

— Ну мы с тобой вдвоём в купе… почему бы нам не сыграть в знакомство со всеми вытекающими?.. — и после паузы, — Прости. Я понимаю, что это уже совсем на грани фола… забудь!

— Вот ещё! — фыркнула я, — Я в игре!

— Уверена?

— Конечно! Я вообще люблю игры… настольные, напольные, балконные, купейные. Но нужно оговорить некие детали…

— Какие? — и глаза его загорелись…

— Ты — это ты?

— В смысле?

— В смысле ты — известный актёр?

— А это что-то изменит?

— Конечно!

— Тогда нет. Я — переводчик.