Зеркала

Его внимание привлекло оживление, так не вяжущееся с неподвижностью Ильританы — за городскими стенами, на Западном тракте. Сердце его стукнуло, и замерло на миг. Он ждал, вглядываясь в даль. Сначала, в тучах пыли поднимающихся с дороги, он не разглядел ничего. Затем, по мере приближения, начали вырисовываться четкие прямоугольники отрядов. Покачивались леса копейных острий и редкие пурпурные плюмажи командиров. Черные отряды неумолимо приближались к столице, и не было им числа. На перекрестке дорог перед Западными воротами колонна разделилась на три рукава. Центральный продолжал жуткий в своей неспешности путь через ворота, фланговые же, пустив коней в галоп, взяли город в клещи.

Затаив дыхание, Инвари наблюдал за их неумолимым движением. Трехголовая змея поглотила Ильритану. Улицы, словно вены черной кровью, заполнились отрядами. Фланговые колонны вошли в черту городских стен через Северные и Южные ворота, в то время как центральная уже подходила к дворцу. Солдаты выстраивались цепью вдоль стен домов, стоящих на главных улицах, и так от самых ворот и до центра. Они окружили Магистрат, Ратушу, городскую библиотеку, рыночные площади и крупные храмы, а основные силы еще продолжали подтягиваться к замку. Отряды центральной колонны, тяжело груженые обозы, которые следовали за ними, перепуганная и растерянная прислуга, высыпавшая из зданий посмотреть на невиданное зрелище, заполонили внутренние дворы.

Город потускнел. Инвари поднял глаза на небо — что это? Солнце скрылось, или очернили его черные легионы Ванвельта? Прежде голубое небо быстро покрывалось пеленой серых туч. Лицо убитого им рыцаря стояло у него перед глазами — лицо нечеловеческое, изможденное тайной болью… Тела в черных доспехах, жаждущие смерти врага даже после собственной гибели… Что это? Ему стало не по себе. Он запрокинул голову к небу, и молился ниспослать мудрости и силы, но что-то подсказало ему, что молитва не будет услышана. Боги словно отвернулись в этот час от Ильрийского королевства. Инвари осознал, что остался один на один с неведомой опасностью.

И что подвигло его выбрать именно эту дорогу? Вот теперь он, действительно, может остаться здесь навсегда. Он, такой молодой, недавно посвященный и, как говорили, талантливый… не справившийся с испытанием в самом начале пути!

Он стиснул зубы, что ж… Поздно сожалеть! Он вступил на этот путь тогда, когда был поднят на руки странствующим мастером Эа со снежного покрова Сумеречного леса. В тот час, когда взошла Тэатлия…

Он мрачно посмотрел вниз. Человеческая слабость оставила его. Он уже догадывался, каким будет следующий шаг Адаманта. И это предвидение делало его небожителем. Поднебесным Подмастерьем. Теперь он был вновь готов биться с легионами зла, лишь бы распутать этот ядовитый клубок! Лишь бы справиться… Лишь бы не подвести Учителя, в конце концов…

Скрипнула дверь. Инвари резко обернулся. На него подобострастно смотрела распухшая физиономия Шери. Видно, бедняге здорово досталось от хозяина. По обыкновению мыча и размахивая руками, словно мельница, тот пригласил его следовать за собой. Инвари оглянулся на пороге. «Карты сданы, — подумал он, — игра началась!».

* * *

Из-за плотно закрытой двери тронной залы раздавался грохот и звон разбитой посуды. Губы Инвари тронула тонкая улыбка — Адамант, как он и предполагал, не смог справиться со своей яростью. Шери распахнул створки и ввел его в залу, едва успев увернуться от супницы, пролетевший мимо со свистом снаряда. Чтобы бедняге не досталось еще, Инвари поспешил хладнокровно вытолкать немого за дверь, и плотно притворить створки. Похрустывая осколками, он направился к столу и остановился напротив герцога, почтительно склонив голову.

Адамант был страшно бледен, и с трудом сдерживал дрожь тонких пальцев. Взгляд его, медлительный и затуманенный, остановился на Инвари. Тот уловил горьковатый запах читы.

Вся посуда со стола была перебита, кроме любимой, горного хрусталя, чаши герцога, и одного, абсолютно целого прибора.

Герцог кивнул. Инвари сел за стол.

— Ешь, — хрипло сказал Адамант, пододвигая к нему жаркое и вино.

Взгляд его начал обретать осмысленность.

— Величайший может разбить и это, если пожелает! — любезно улыбнулся Инвари, указывая на свою тарелку.

Адамант закачал головой.

— Не могу, дэльф. Законы гостеприимства везде одинаковы.

— Что вас так расстроило? — равнодушно поинтересовался Инвари, приступая к завтраку. — Я наблюдал за городом из окна. Это час вашего триумфа!

В ответ через залу полетел выпущенный, словно из катапульты, тяжеленный канделябр. Инвари в который раз поразился нечеловеческой силе Адаманта, столь удивительной в его тщедушном теле.

— Бандиты! — вскричал Адамант, — Лесные разбойники посмели сопротивляться моим людям!!!

— Бандиты? — Инвари удивленно поднял брови, — Те, которые завелись в Чаще? Разве могла шайка разбойников противостоять вашим профессионалам?

— Значит, не так уж они оказались глупы! Или лучше моей гвардии! В любом случае, теперь я наведу здесь порядок! Довольно государству прозябать в неблагополучии!