Зеркальные войны. Отражение I

Он прицепил фотографии обратно на бечеву и взял книгу. Автор был ему незнаком. Наверное, какой-то эколог или биолог. Алексей прочитал.

— «Ветер зловеще гудел над головой. Небо было ясным как зеркало. Сто пятьдесят миль в час, двести. Все быстрее и быстрее. Гилберт закрыл глаза.»

Из-за перегородки вышла Кэтрин. На ней была светлая длинная рубашка, которая едва скрывала ее бедра. Волосы распушились и локонами падали на плечи. Алексей восхищенно уставился на нее.

— Тебе нравится?

— Ты выглядишь потрясающе. Нет, восхитительно. Нет, божественно!

Кэтрин засмеялась.

— Спасибо, но я про книгу. Это моя любимая. Она всегда со мной.

Она взяла томик из его рук.

— «И несся он над волнами белым пламенем под желтой луной.» Возьми, я дарю ее тебе. Она про тебя.

Кэтрин зажгла свечу и выключила лампу. Ее глаза блестели волнующе и призывно.

— Тебе лучше снять мокрую одежду, милый.

Алексей обнял ее. Они сели на постель. Потом легли. Потом…

Груди у нее были как у девочки-подростка. Целуя твердые и одновременно нежные соски, Алексей задыхался от переполняющих его чувств. Выныривая на мгновение из сладкого тумана, окутавшего голову, он слышал стон Кэтрин, собственные слова, удививлялся — это я умею так говорить? — и снова погружался в горячее море любви. Ладони Алексея блуждали по телу Кэтрин, она отвечала ему страстными объятиями и чем меньше с каждым прикосновением оставалось неизведанных островков, тем больше разгоралась в них жажда познания.

В стены домика гулко стучал дождь. Стайка светлячков, спрятавшихся от непогоды, зеленовато-желтым созвездием мерцала на потолке.

— Я люблю тебя, Алеша!

— Я люблю тебя, Кэт!

Они уснули далеко заполночь.

Как сладко спится на рассвете! Особенно если этот рассвет наступает после ночи, наполненной шумом дождя за окном, сполохами дальних зарниц и любовью. Влажный воздух струится в домик, осторожно касается прохладной лапкой разгоряченных лиц, легкий туман бродит по поляне, серебрит своим дыханием кострище, траву, аккуратно сложенную поленницу дров под брезентовым навесом. Спать бы так да спать, чувствуя в полудреме горячее нежное тело рядом, легкую руку на своей щеке. Но, как говорил мудрец — все проходит!

Алексей пошевелился и Кэтрин тотчас проснулась.

— Доброе утро, милый!

— Доброе утро, любимая!

— Я так счастлива! Спасибо тебе за эту восхитительную ночь!

— Это я должен тебя благодарить!

— Нет, я!

— Нет, я!

Они тихо засмеялись. Кэтрин прислушалась.

— Как тихо. Даже комаров не слышно.

— Они сгорели от нашей огненной страсти.

— Да… ты был на высоте! Ты был на пятнадцати тысячах метров!

Алексей посмотрел в окно. Сумерки становились все прозрачнее. Он вздохнул.

— Очень жаль, Кэт, но мне пора.

— Мы увидимся с тобой сегодня?

— Сегодня не получится. Только через несколько дней.

— Но почему?!

Алексей поднялся с кровати и стал одеваться.

— Сегодня я улетаю на несколько дней. На юг. Заключительный этап испытаний.

— Несколько дней! Я не смогу вынести так долго!

— Я из тех птиц, которые всегда возвращаются. Только жди.

Кэтрин обняла его.

— Я буду очень ждать тебя! Погоди… Последний поцелуй.

Когда Алексей ушел, Кэтрин еще немного понежилась в постели и пошла за занавеску принять душ. Остатки сна быстро улетучились под струями прохладной воды. Она обернулась полотенцем, откинула полог и замерла.

Около стола сидел Манфред Дарбан.

— Ты что здесь делаешь?!

— Пришел пожелать тебе доброго утра. Как ночка? Можешь не отвечать, сам вижу, что прошла на отлично.

— Ты, что, следил за нами?

— Я хотел убедиться, что ты делаешь свою работу. Даже ночью.

— Но это мерзко!

— Брось, Кэтрин. Ты молодец! У этого парня, который только что вышел от тебя была очень довольная физиономия. Могу себе представить как ты расстаралась!

— Это не твое дело!

Кэтрин направилась к тумбочке, где были сложены ее вещи. Дарбан схватил ее за руку.

— А ну-ка без истерик, куколка! Мы начали это дело и мы доведем его до конца, хочешь ты этого или нет. Не получилось скомпрометировать Кедрова, не беда, пусть летает. Все равно этот его полет будет последним.

Кэтрин замерла.

— Что ты хочешь этим сказать!? Почему последним?

Дарбан довольно усмехнулся. Проняло! Похоже, девочка не на шутку увлеклась этим русским летчиком. Тем легче будет ее уломать.

Он развел руками.

— Ты не оставляешь мне выбора. Каков был наш уговор? Ты приручаешь парня и компрометируешь его. И его отстраняют от полетов. Пусть не совсем, а хотя бы на несколько дней. Идет разбирательство, проверяют тебя, проверяют его. Ничего серьезного за вами не числится. Подумаешь, американская девка поимела русского летчика! Это мелочь. Пока вас трясут, истребитель пилотирует другой экипаж. Дальше уже мое дело. Вот и все. Ничего сложного!

Кэтрин плотнее запахнулась в полотенце. Ее охватила тревога.

— Я хочу знать все, что ты задумал! Иначе…

Дарбан угрожающе посмотрел на нее.

— Иначе что? Ты мне условия не ставь!

— Я хочу знать, Манфред!

Манфред попытался придать своему голосу максимальную искренность.