Зеркальный человек

Слушая гудки, она вышла из институтского ателье и пошла по коридору. В трубке прозвучал встревоженный голос Йоны:

— Люми?

— Я смотрела новости, про тех девушек…

— А-а, это… все хорошо, что хорошо кончается.

У Люми так дрожали ноги, что она села на пол, привалившись спиной к стене.

— Это же ты их спас, да?

— Мне помогали.

— Папа, я была такой дурой. Прости.

— Вообще-то ты права. Мне и правда пора завязывать с полицейской службой.

— Нет, не пора. Я… Я так горжусь, что ты мой папа. Ты спас тех девушек…

Она замолчала и вытерла мокрые щеки.

— Спасибо.

— Я даже боюсь спрашивать, ранен ты или нет.

— Так, пара синяков.

— Говори как есть.

— Я в реанимации. Ничего опасного, но у меня несколько ножевых ранений, осколки от взрыва и еще яд, который врачи пока не определили.

— Какие мелочи! — улыбнулась Люми.

После развернувшихся на ферме событий прошло пять дней. Йона все еще оставался в больнице, но уже не в реанимации, к тому же он снова мог ходить.

Бомбы, которые Цезарь заложил в бараки, так и не взорвались.

Двенадцать девушек обрели свободу, но Бленда скончалась несколько дней спустя от ран, полученных, когда грузовик перевернулся.

Изуродованное тело Цезаря обнаружили на дне старого карьера. Среди остатков прицепа и обломков мебели лежала картонная коробка, в которой содержали скелеты братьев и сотни норочьих черепов.

Бабушку отправили в изолятор, дело передали в прокуратуру.

Примуса арестовали возле дома сестры.

Техники-криминалисты продолжали работать на месте преступления; оставалось неясным, сколько женщин умерли или были убиты на ферме за все эти годы. Некоторых кремировали, некоторых зарыли в землю, а иных, рассовав по мусорным мешкам, выбросили в местах, куда не так легко добраться.

В промежутках между сдачей анализов, физиотерапией и перевязками Йона проводил время на встречах с прокурором.

Валерия перебронировала билеты и уже возвращалась в Швецию. Она так тревожилась за Йону, что, разговаривая с ним по телефону, плакала.

Вчера Йону навестил Эрик. Подвижность в плече почти вернулась, Эрик пребывал в исключительно хорошем расположении духа и рассказал, что начал новую главу своей книги. Материалом к ней послужила старая рукопись «Отражение».

Йона, одетый в черные тренировочные штаны и застиранную футболку с надписью «Лейб-гусарский полк», возвращался от физиотерапевта: после ранений следовало укрепить живот, грудь и спину.

Хромая по коридору, он размышлял о маленьких скелетах. Как странно, что братьев не похоронили и не кремировали. Надо позвонить Нолену, спросить, как шло разложение: мальчиков закопали в землю или сразу выварили, обнажив кости, как в случае с норочьими черепами?

В своей палате Йона положил список упражнений на кровать и подошел к окну. Поставил бутылку с водой на подоконник и выглянул на улицу.

Солнце, пробившееся сквозь тучи, осветило толстое стекло бутылки. На костяшки Йоны, на пластырь поверх зашитых ран, легла исполненная света тень.

Скрипнула дверь. Йона обернулся — и увидел Памелу. Одетая в зеленую трикотажную кофточку и клетчатую юбку, она опиралась на костыль. Кудрявые волосы убраны в хвост.

— Когда я заходила в прошлый раз, вы спали, — сказала Памела.

Она прислонила костыль к стене, хромая, подошла к Йоне и обняла его. Потом отступила на шаг и серьезно посмотрела на него.

— Йона, я не знаю, как начать… То, что вы сделали…

Голос стал сиплым, Памела резко замолчала и опустила голову.

— Жаль, что я так долго искал ответ на загадку.

Памела прочистила горло и снова посмотрела на него.

— Вы нашли ответ раньше всех. Благодаря вам я вернула себе свою жизнь… и даже больше. Столько, что я о таком даже не мечтала.

— Так и должно быть, — улыбнулся Йона.

Памела кивнула и посмотрела на дверь, а потом крикнула в коридор:

— Заходи, навести Йону.

Вошла, осторожно ступая, Алиса. Взгляд девушки был настороженным, щеки пылали. Синие джинсы, джинсовая куртка. Распущенные волосы рассыпались по плечам.

— Здравствуйте. — Алиса прошла с метр и остановилась.

— Спасибо, что помогла там, в прицепе, — сказал Йона.

— Я и не раздумывала. Выбора не было.

— Но ты очень смело поступила.

— Да нет… Я так долго просидела в клетке, что уже почти смирилась, что никто никогда нас не найдет. — Алиса взглянула на мать.

— Ну, как дела? — спросил Йона.

— Очень неплохо, — сказала Памела. — Синяки, пластыри, швы… У Алисы воспаление легких, но ей прописали антибиотики, температура спала.

— Отлично.

Памела бросила взгляд на дверь, посмотрела Алисе в глаза и вполголоса спросила:

— А Мия решила не заходить?

— Не знаю.

— Мия! — позвала Памела.

Вошла Мия. Она взяла Алису под руку и направилась к Йоне. Розово-голубые волосы висят вдоль щек, губы накрашены красной помадой, брови подведены. На Мии был камуфляжный жилет и черные штаны.

— Мия, — представилась она.

— Йона. — Йона пожал протянутую руку. — Я искал тебя не одну неделю.

— Спасибо, что не бросили.

Мия замолчала, и у нее заблестели глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Йона.

— Я? Мне повезло. Со мной все в порядке.

— Она теперь моя сестра, — сказала Алиса.

Мия опустила глаза и улыбнулась.